| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:40 | Сообщение # 1 |
 Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус:  |
Поле и энергия – реальность второго уровня
В нашем мире, заполненном чудесами, главное -
суметь разглядеть за деревьями лес.
Из восточных техник, из европейского средневековья, из опыта неугомонных искателей тайн, из мира психологии и психотронных лабораторий появилась область знаний, имеющая множество названий. Невербальная психология, энергоинформационика, биоэнергетика, экстрасенсорика, биоэнергология, психология энергоинформационного обмена… Всех названий не перечислишь, равно как и не перечислишь всех мистически-витиеватых, бредовых и откровенно шарлатанских объяснений феноменов, с которыми имеет дело эта область знания. Видимо, оттого и названий так много.
Но, несмотря на внешнее различие, все ответвления этой области знаний основаны на главном постулате: в мире существует некая энергия, или же поле, которые излучаются живым объектом, например человеком, и способны оказывать влияние на других людей. Применение этого явления разнообразно.
Тому есть экспериментальные подтверждения, от проверенных до вызывающих недоумение своей масштабностью, граничащей с чудом… Но нет массивной научной базы, по крайней мере базы, признанной так же широко, как математическая – хотя, пожалуй, нет государства, которое не исследовало бы феноменологию этого ряда в закрытых учреждениях оборонной сферы.
Впрочем, это совершенно не мешает существованию практик, основанных на знаниях данной области. Скорее наоборот – несмотря на отсутствие контакта с популярной и официальной наукой, биоэнергетические практики живут и процветают, знания и приемы передаются из поколения в поколение, поражая своей действенностью, полезностью, уникальностью (конечно, когда находятся не в руках шарлатанов). Более того, из поколения в поколения появляются люди, открывающие для себя этот мир самостоятельно, без всяких подсказок. Значит, что-то все же есть?
Такое положение дел не может не раздражать и тех, кто знаком с энергетическими навыками (непонимание обидно, не правда ли?), и тех, кто ничего о них не знает и не желает знать.
Какое такое поле или там энергия? - спросит любой уважаемых и компетентный ортодоксальный ученый. Ни одно из физических полей не обладает и не может обладать такими свойствами! Неизвестное поле или неизвестная энергия? Ну сейчас! Две сотни лет маститой науки ничего не нашли, а вы, товарищ Пупкин, обнаружили на своем дачном участке… Извините, но вы бредите.
Такое положение дел не может раздражать и меня. Все-таки по образованию я – врач, по убеждениям – материалист (по крайней мере в части, касающейся познаваемости мира), а по роду занятий – руководитель Школы ДЭИР, как раз этой загадочной энергоинформационной областью знаний и занимающейся. Я получил свои навыки частично самостоятельно, еще в студенческие времена, но намного в большей степени – от своего учителя, Дмитрия Сергеевича Верищагина. Я знаю, что навыки этой области знаний работают, и я знаю, что и доводы ортодоксальной науки совершенно корректны. Правы и те, и другие – и дело обстоит намного интереснее и перспективнее, чем если бы был прав кто-то один!
И поле, и энергия, и энергоинформационные взаимодействия – все это реальность. Но реальность второго уровня. Объективного, но нематериального.
Более того - для их описания абсолютно не требуется привлекать какие-то не существующие в природе материи и мистические измышления. Всего-навсего наша психика, наше сознание, способно оперировать собственными ощущениями и сенсорными свойствами образов независимо от предметов материального мира, порождая таким образом совершенно отдельный и сложный мир, существующий на границе между материальным и идеальным, и существовать в нем.
И в данной статье, начинающий серию специализированных публикаций, я собираюсь это показать. Причем исходя из самого обычного здравого смысла – подкрепляя его нашим с вам общим опытом. Я не собираюсь открывать Америки. Просто настало время продемонстрировать, что механизм, открывающий нашему сознанию доступ к энергии, имеет под собой прочнейший фундамент. Что распространение сознания за пределы самого себя – естественнейшее явление, неотъемлемое от самого сознания. (((При психологов
Что мы знаем о поле или энергии? Давайте проанализируем хотя бы имеющуюся, доступную всем, а не только слушателям Школы, информацию. Вне зависимости от источника происхождения поле практически нельзя зарегистрировать впрямую (метод Кирлиана является косвенным), однако его можно почувствовать. То есть существует некое влияние, отражающееся на нашем восприятии.
Я намеренно написал «на нашем восприятии», а не «органах чувств», потому что ведь степень ощущения нами, допустим, тепла, может измениться в процессе восприятия, например, за счет влияния иного возбуждения в коре головного мозга. Наиболее яркий пример – когда человек в острой ситуации обжигается, но не замечает этого.
Нет ли этого элемента наложения сигнала с других сенсорных и проективных каналов в ощущении поля? Исследуем этот вопрос в примерах, и будем пока пользоваться уже устоявшимися терминами биоэнергетики, просто потому, что иных терминов не существует.
Из самых доступных феноменов этого ряда являются тактильное ощущение «поля», ощущение «эфирного тела», восприятие «ауры». Для начала дадим им нейтральные описательные определения, не претендующие на полноту, но подчеркивающие важные для нашего исследования моменты. Кроме того, эти определения могут представлять определенный интерес как образчики перевода терминов биоэнергетики на язык психологии.
Ощущение «эфирного тела» - это следовое, фантомное (поставляемое памятью) ощущение движения тела, появляющееся при вспоминании движения, например движения в темноте. Оно слабо, но различимо, и состоит из собственно следового ощущения движения (проприоцептивного) и следового сигнала с рецепторов ладони (тактильного). Одно из интересных для нашего исследования свойств эфирного тела заключается в том, что при использовании руки «эфирного тела» – то есть при «протягивании» в локомоторном воображении такой «спроецированной руки» к реальному предмету с очевидной или заведомо известной поверхностью (гладкому, шершавому, холодному или горячему) возникает соответствующее фантомное ощущение в проекции ее ладони (гладкость, шершавость, тепло или холод).
В данном феномене нет ничего мистического. На восприятие таких фантомных ощущений легко настроиться. Вполне естественно, что в процессе мышления, воспоминания о действиях, планирования тех или иных действий, мозг человека создает сенсорный образ предстоящего или прошлого движения. Ведь если мы в жаркую погоду фантазируем насчет глотка холодного лимонада, мы не уговариваем себя, насколько он холодный – мы чувствуем, предощущаем этот глоток. Наиболее ярко эта особенность нашего разума проявляет себя во сне или просоночном состоянии. Ведь во сне мы не только видим, но и чувствуем тепло, холод, влагу… Было бы странно, если бы этого не было.
Но один момент уже вызывает несомненный интерес: наш мозг способен «дополнять» сенсорную картину одного канала проективными элементами, относящимися к другому сенсорному каналу – так, как в данном случае информация визуального канала дополнилась фантомом тактильных ощущений (а тактильное ощущение дополнилось тактильным фантомом, созданным на основе визуальных данных). Причем этот фантомный сигнал может быть создан как на основе непосредственно получаемого сигнала (визуальное восприятие шершавости), так и на основе представления (глоток холодного лимонада) – по-видимому, за счет одного и того же психического механизма.
Тактильное ощущение «поля» возникает при приближении руки, настроенной на фантомные ощущения (см. описание «эфирного тела») к объекту – как правило, к живому объекту, например другой руке. Оно регистрируется обычно как чувство вибрации, изменения температуры, давления в коже ладони. Одно из интересных для нас свойств этого феномена – это то, что ощущение не рассеяно в пространстве, а возникает на определенном расстоянии до объекта, усиливаясь при приближении к нему и ослабляясь при удалении, формируя нечто наподобие слоя. И второе интересное свойство – это то, что ощущение поля наиболее выражено при приближении ладони к богатым рецепторами зонам: оно сильнее (и толще) над ладонью и слабее (и тоньше) над плечом.
Опять-таки ничего непостижимого в изложенном не имеется. Вполне естественно, что рука ощущает изменения температуры, влажности, тока воздуха, собственной теплоотдачи в непосредственной близости от другой руки. Наша рука очень чувствительна – к примеру, если направить ладонь, словно локатор, последовательно на лампочку накаливания или горячий чайник – и на прохладное оконное стекло или стену – то разница в температуре будет чувствоваться с расстояния три-пять метров, причем без всякой тренировки!
Но не только это – ведь мы, поднося руку к предмету, моделируем предстоящее прикосновение, и моделируем его непосредственно в ощущении. Это особенно ярко проявляется, если, к примеру, поднести к ладони очень острый предмет, например нож или шило. На небольшом расстоянии возникает щекочущее ощущение предприкосновения.
По-видимому, этот механизм играет весьма значительную роль в калькуляции движений человека, например, когда производится движение руки в узких местах: например, при попытке дотянуться рукой до предмета, лежащего в глубине духовки, мы вряд ли станем касаться стенок, и рука будет словно отталкиваться от ненужных препятствий. Вернее от проекции этих предметов в ощущении, которая чуть больше самих предметов, что вполне естественно, учитывая, что руке для изменения траектории движения требуется пространство для маневра.
То есть при движении наша рука перемещается в материальном мире среди материальных предметов, тогда как мозг ведет ощущаемую им руку, вернее ее немного увеличенную проекцию, среди несколько больших по величине сенсорных проекций предметов, используя фантомные «ощущения» предприкосновения для корректировки этого движения.
Как часто бывает, что мы отдергиваем руку от предположительно горячего предмета, не прикасаясь к нему, а затем с облегчением переводим дух – «фу, чуть не дотронулся»! А если мы примемся ощупывать, к примеру, границу струйки дыма или солнечного луча в пыльном воздухе, то нам покажется, что мы ощущаем слабую тактильную разницу, хотя, конечно, рецепторы ладони нам тут по причине чрезвычайной слабости сигнала ничего не подсказывали. А если мы зрительно представляем свою руку двигающейся, то мы фантомно ощущаем движение в суставах и напряжение мышц.
Мы опять наблюдаем работу проективного механизма нашей психики – она достраивает образ, полученный с одного сенсорного канала, фантомными ощущениями другого сенсорного канала, обеспечивая естественность, комплексность и удобство собственного функционирования. Пока мы выявили это для пары визуальный канал – тактильный канал. Соответственно, эта закономерность объясняет первую особенность ощущения поля – то, что оно возникает на определенном расстоянии от предмета и образует словно барьер, упруго усиливаясь по мере приближения к предмету и резко ослабляясь при удалении.
Но есть еще и вторая особенность – что ощущение поля сильнее над богатыми сенсорными зонами. В принципе, в этом тоже нет ничего удивительного, ведь соприкосновение ладоней по определению затрагивает вдвое большее количество рецепторов, чем соприкосновение ладони и поверхности стола. Но вот увеличение его толщины… пока оставим этот вопрос открытым, мы к нему еще вернемся немного позднее.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:42 | Сообщение # 2 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
«Аура» – слаборазличимая дымка (иногда - окрашенная) или бесцветная аберрация изображения, наблюдаемая вокруг объекта, как правило живого объекта. Ее легко уловить по изменению восприятия равномерно окрашенного фона, находящегося за объектом. Она крайне явно видна вокруг пальцев рук и простирается значительно дальше (в среднем 0,5-1 см), чем оптический «эффект линзы» (феномен, используемый в камере Обскура, визуально наблюдается на расстоянии около миллиметра от контура объекта). Интересным для нас свойством ауры является ее «растяжимость» - то есть если мы наблюдаем ее, скажем, между практически соприкоснувшимися пальцами, то при разведении пальцев в стороны дорожка «ауры» как бы растягивается, причем этот феномен сохраняется до тех пор, пока мы удерживаем внимание на фантомных ощущениях контакта пальцев (см. тактильное ощущение поля).
Эта задачка посложнее. Действительно, отчего это человек может вдруг видеть подобный феномен? Легко убедиться, что к оптике он имеет малое отношение, поскольку толщина дымки и ее интенсивность не меняется ни при прищуривании, ни при разглядывании одним глазом.
Но не влияет ли и на визуальный канал уже обнаруженный нами проективный механизм? Вспомним ситуацию, когда нам приходится нашаривать нечто (скажем, приклеенную кем-то жвачку) на нижней поверхности стола: рука шарит под столом… а что в это время делают глаза? А ведь глаза, если не возведены расфокусированными к небесам (совершенно характерное положение для сосредоточенности на воображаемой картинке) – так вот тогда глаза направлены на поверхность стола и «отслеживают» движения невидимой под ним руки! То есть наша психика стремиться моделировать и предполагаемую визуальную картинку, накладывая ее пространственно на наблюдаемую непосредственно реальность.
Явление это широко известно – к примеру, так называемые иллюзии восприятия полностью основаны на свойстве психики вторгаться, «редактировать» восприятие образа, достраивая его согласно имеющейся модели. Причем, как это прекрасно известно, такая достройка происходит без участия сознания - в известном примере с контурным кубом, который можно воспринимать только в двух вариантах, переход изображения из прямого в вывернутое происходит сразу же, а никак не частями.
Но вот отмеченная нами особенность поведения ауры, а именно ее растяжимость, свидетельствует о более широком вмешательстве психики в редактирование изображения. Ведь стоит потерять фантомное ощущение контакта пальцев, как туманная дорожка ауры исчезает! То есть наша психика достраивает тактильные ощущениями ощущениями визуальными – а в нашем случае дополняет фантом тактильных ощущений фантомом зрительным.
Вот теперь мы готовы к предварительным выводам.
Во всех трех рассмотренных случаях мы имеем дело с фантомными ощущениями, обусловленными работой проективных механизмов человеческой психики.
Эти механизмы моделируют воспринимаемый человеком объект, дополняя его непосредственно воспринятый образ симулированным, фантомным сигналом его прогнозируемых сенсорных свойств. Зрительная сфера дополняется тактильной и проприоцепторной – и vice versa. Осознаваемая сфера дополняется данными из неосознаваемых, и любая проекция содержит в себе больше потенциальной информации,
Чем осознается в данный конкретный момент. Мы имеем дело с сенсорными проекциями, как с самостоятельно существующим феноменом.
Пока все, что получается в нашем исследовании, совершенно не мистично, не требует для своего объяснения привлечения разнообразных таинственных энергий (а значит мы, согласно принципу Оккама, и не будем этого делать) – но совершенно пресно и неинтересно, как отварная брюква.
И пока совершенно неясно, откуда бы взялись хотя бы такие фундаментальные свойства хотя бы биополя, как его способность служить источником информации о состоянии организма и влиять на другого человека, не говоря уже о информативных свойствах ауры и эфирного тела? Попробуем разобраться и с этим.
Каковы особенности самого феномена достройки образа одного сенсорного плана информацией, полученной с других сенсорных сфер? К примеру, когда при отсутствии фактического прикосновения зрительно регистрируемый приближающийся предмет вызывает достройку тактильного ощущения фантомным прикосновением? Их две.
- Во-первых, достройка происходит без прямого контроля сознания и при отсутствии сознательной концентрации внимания на «дополнительном» сенсорном канале. Мы не думаем о том, что предмет приближается – напротив даже, мы наблюдаем нашу ладонь, ни с чем не соприкасающуюся – но тем не менее регистрируем изменение фантомных ощущений. Мы не уговариваем себя почувствовать шершавость поверхности, ощупываемой проекцией руки – но ощущение шершавости само вторгается в наше сознание, стоит сосредоточить на нем внимание, а иногда и самопроизвольно. Фантомное ощущение создается и присутствует в психике неосознаваемо, поставляя информацию сознанию лишь по необходимости.
- Во-вторых, психика по сути стремится за счет фантомных ощущений привести реально воспринятый образ одного сенсорного плана в соответствие с информацией другого сенсорного плана. То есть нечто внутри нас ставит вопрос «что ощущала бы ладонь, если бы прикоснулась к шершавому на вид пледу» - и тут же дает ответ в виде фантомного ощущения шершавости, дополняющего существующее тактильное ощущение. (Таким образом мы имеем как бы два набора ощущений – один реальный, а другой фантомный, служащий для ориентировки и поддерживающие комплексный образ предмета, необходимый для планирования взаимодействия с ним. Тоже ничего удивительного.)
Итак, достройка осуществляется без непосредственного контроля сознания, причем информация с не являющегося прямым предметом внимания сенсорного канала накладывается на образ с отслеживаемого канала. Но ведь человеческая психика получает массу информации, которая совершенно не всегда осознается! Она ведь тоже должна участвовать в такой процедуре достройки – ведь в приводившихся примерах мы же не говорим себе, что сейчас будем накладывать зрительную информацию на тактильный канал? Ведь и информация, полученная на основе косвенных данных, попросту синтезированная (глоток хо-о-лодного лимонада) тоже должна участвовать в достройке?
А в этом случае механизм достройки сенсорных проекций должен позволить человеку выявлять такие неосознаваемые сигналы! Существует ли эксперимент, позволяющий продемонстрировать это?
Да, существует. Он крайне прост и проделывается в Школе ДЭИР в рамках развития тактильных ощущений уже на первом часу занятий: человек несколько раз проводит ладонью по столу, запоминая ощущение гладкости поверхности, а затем, кругообразно двигая рукой, отрывает ее от стола сантиметров на 15-20, концентрируясь на следовых фантомных ощущениях гладкой поверхности на ладони. Затем он закрывает глаза и принимается вести руку над столом. У него есть инструкция открыть глаза, когда ощущения изменятся (инструкций, как именно должны измениться ощущения, не дается – да и вообще человек пребывает в неведенье относительно процедуры и цели демонстрации). Партнер этого человека имеет инструкцию как только тот закроет глаза, неслышно положить на стол в любом месте лист бумаги.
В девяти случаях из десяти человек открывает глаза, когда его рука оказывается над бумажным листом!
А в тех случаях, когда человек «не обнаруживает» бумагу, со стороны четко заметно «застывание» руки над границами листка… колебание (в этот момент его психика принимает решение считать или не считать изменение ощущений незначимым)… и возобновление движения. Проекция зарегистрировала сигнал, но сознание отказалось его принять. Очень, кстати, важный момент, как мы будем рассматривать позднее: неосознаваемость сенсорной проекции не обозначает отсутствия поставляемой ей информации; это свойство обеспечивает формирование неосознаваемого коммуникативного слоя, или в терминах энергоинформационики, эгрегоров..
То есть фантомные ощущения (их можно назвать ощущениями «эфирного тела», ощущениями «поля») позволяют обнаружить абсолютно неосознаваемую информацию о месте положения бумаги! Причем, в практическом смысле, совершенно неважно, на основе каких данных эта информация была получена – подпороговый звук положенной бумаги, неосознаваемое движение воздуха от руки партнера, не проникающее в сознание изменение ритма его дыхания, изменение отражения тепла от поверхности стола и т.д.
Каналов может быть много, однако поставленная задача концентрации на фантомных ощущениях в сочетании с прямой инструкцией зарегистрировать их изменения и косвенной - зарегистрировать в определенной области (где-то над столом) – дает в результате неосознаваемую редактуру тактильной проекции и сознательную регистрацию! Чудо, фокус, нечто вызывающее удивление… Но совершенно закономерное!
Аналогичный эксперимент осознания при помощи проективных механизмов неосознаваемой впрямую информации приведен О. Морозом в его исследовании феномена поиска предметов при помощи рамки (). Ему, в частности, в удалось показать, что обнаружение спрятанного предмета напрямую зависит от присутствия в том же помещении спрятавшего предмет человека, что совершенно согласуется с нашими выводами. Человек не показывает вида, где скрыт предмет – но психика ищущего бессознательно отражает изменение его осанки, ритма дыхания, направления взгляда, проецируя на движение рамки. И вот предмет обнаружен. Слов нет, при помощи полиграфа можно достичь того же самого… Но с рамкой все же дешевле и удобнее.
Еще один, не менее наглядный пример – это ощущение «поля». Если «пощупать» свое собственное поле, концентрируясь на его качествах, таких, как упругость, тепло, вибрация – а затем «пощупать» поле другого человека, то сразу же обнаружится, что поля различаются!
В общем-то неважно, в какую сторону имеются отличия – нам сейчас важен факт, что различия присутствуют. Отчего они возникли? Ну конечно, потому, что у этого человека другая температура тела, другая кожа, другой цвет одежды, другой цвет лица, другая масса, вы к этому человеку как-то относитесь… Человек – другой!
Но ведь мы же не думаем в этот момент о его температуре тела и прочих различиях. Мы на них даже не концентрируемся, все наше внимание поглощено фантомными тактильными ощущениями, но мы уловили разницу. Неосознаваемые особенности человека наложились на нашу сенсорную проекцию, позволив достаточно четко уловить некую разницу.
А если поставить задачу найти эти изменения в определенной области, например над позвоночником (вспомним, что в примере с бумажкой у нас была косвенная инструкция отследить изменения в конкретной области)? Ведь в области, допустим, радикулита будет присутствовать целый ряд изменений – смещенный позвонок, мышечное напряжение, повышенная температура, изменение окраски кожных покровов. Причем в ряде случаев эти изменения совершенно неразличимы, даже если знаешь, что искать! Принять во внимание общий тонус мускулатуры, и незначительное его повышение, стремление щадить пораженную область и т.д. – задача довольно сложная для сознания. Но фантомное ощущение, появляющееся в сенсорной проекции, способно выявить это весьма элементарно.
Что, как показывает практика, и делает. Диагностика по фантомным ощущениям – тактильным и визуальным (по полю и ауре) способна довольно точно указать место травмы, в том числе старой, локализацию болезненного очага. Причем в ряде случаев только инструментальное исследование позволяет выявить нарушение – сам объект исследования отрицает его существование!
Тут нелишне вспомнить эксперимент (). Мы, копируя позу человека, изменяем свой сенсорный мир, и наша психика получает слепок ощущений этого человека, пусть отраженный в нашу психику косвенным образом – через копирование позы.
Но, еще раз подчеркиваю, вопрос о канале, который служит передаточным звеном, непринципиален. Мы можем эмпатически ощутить гнев человека, к примеру, скопировав в воображении его интонации, или его позу, или мимику, или характер движений, или звук дыхания, или всего понемногу. А скопировав, ощутить некий слепок внутренних ощущений нашего собеседника – ведь мы физиологически подобны.
Именно такая необязательность канала передачи информации и заставляет нас считать сенсорные проекции, иными словами поле, самостоятельным феноменом. Точно так же движение может быть выражено в любом объекте, и именно так же проекция может быть создана на основе любого элемента поведения человека. Вообще же мы еще немного коснемся этого вопроса позднее – потому что, как показывает практика, при взаимодействии сознание-сознание любой набор общих данных способен служить коммуникативной средой. Интерфейсом взаимодействия.
Поле, аура, эфирное тело – совершенно реальные, хотя и нематериальные феномены. Они существуют постольку, поскольку существует человек, и являются феноменами пограничной реальности.
Обычно философия выделяет две разновидности реальности: объективная и субъективная. Объективная реальность так или иначе связана с материальными проявлениями: это собственно материя или нечто, на материю влияющее, то есть поле. Одной из важных характеристик объективной реальности является энергия. Субъективная реальность не обладает свойством объективности (ведь нельзя точно прямыми методами выяснить, есть ли сознание у собеседника) и не обладает энергией.
Но в случае сенсорных проекций мы имеем дело с объективной реальностью, однако самостоятельной энергией не обладающей. Не идеальной, в чистом виде субъективной, и не материальной. Сенсорные проекции нематериальны, но объективны. Это мы и назовем реальностью второго уровня – и, как мы увидим далее, феномены второй реальности на самом деле составляют целый законченный мир, доступный для взаимодействия с человеком.
Какова потенциальная сфера применения сенсорных проекций? Не вдаваясь в детали (они в терминах энергоинформационики описаны во многих книгах, в том числе в пособиях Дмитрия Сергеевича Верищагина), попробуем просто определить область их применения: целительство, диагностика, психология, дополнительный канал информационного взаимодействия, полезный в социальной жизни. Перспективы огромны. При помощи сенсорных проекций человек может осуществить свою архетипическую мечту: взаимодействовать с себе подобными на уровне сознание-сознание, не прибегая к помощи неуклюжих слов.
И, как мы выявим далее, сенсорные проекции способны обеспечить весьма глубокое взаимодействие сознаний. Но пока немного остановимся на особенностях практического применения сенсорных проекций. Они весьма удобны.
Во-первых, как мы уже с вами обнаружили, сенсорные проекции позволяют ввести в сознание обычно неосознаваемые данные – и являются прекрасным инструментом для получения информации и невербальной суггестии.
Во-вторых, сенсорные проекции разрешают «незаконную» передачу ощущений от одной части тела к другой и от человека к человеку.
В-третьих, наша психика, фокусируя внимание на поисковом процессе, непроизвольно выстраивает сенсорную проекцию так, чтобы она максимально отражала данные, соответствующие поставленной задаче – так, по полю над одним и тем же местом тела можно сделать предположение о настроении человека и о состоянии его здоровья, изучить общее поле и поле подлежащих органов – то есть сенсорные проекции автоматически настраиваются на отображение необходимых сознанию данных. Естественно, что без органов чувств наше сознание неспособно получать информацию извне, однако нужно учитывать что человек все-таки получает информацию не только за счет непосредственного восприятия. При этом на сенсорной проекции отображаться может информация из любых областей вплоть до мельком замеченной в газете статьи.
В-четвертых, благодаря комплексности работы механизмов нашей психики, сенсорная проекция способна гибко управляться, обеспечивая как поставку данных, так и воздействия - ощущения перетекают с части тела на часть тела, а в межличностной ситуации с человека на человека.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:42 | Сообщение # 3 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
Сенсорные проекции неоценимы как средство расширенного восприятия мира и интерперсонального взаимодействия, так как позволяют осознавать обычно неосознаваемые данные, легко передают ощущения, автоматически настраиваются соответственно поставленной задаче и гибко управляемы.
Но использование сенсорных проекций обладает и недостатками. И они напрямую связаны с тем, что проекция существует на субстрате человеческой психики. Мы обязательно должны их указать.
Прежде всего сенсорная проекция крайне чувствительна к содержимому психики. Это очевидно – ведь она психикой же и создается. Особенный отпечаток накладывает информация или построение, подвергшиеся осознанию. В связи с этим при использовании сенсорной проекции результат может частично иллюстрировать не реальность, а некое идеальное построение, созданное при помощи воображения или полученная со стороны. К примеру, нетренированный биоэнергетик будет предполагать «неприятное» поле у человека, соответствующего внешне неприятной для биоэнергетика персоне. По этой же причине поле массивного человека будет казаться более плотным и широким (повсеместно наблюдающийся феномен). К сожалению, этим феноменом вызвана и крайняя замусоренность биоэнергетической теории разнообразными мистическими концепциями и псевдорелигиозными мифами.
Чтобы предотвратить подобные ошибки, для надежного использования проекций необходима некоторая тренировка – она заключается в оттачивании способности осознавать ощущения сенсорной проекции отдельно от наложенных на нее в ходе вторичного осознания сигналов. Это так называемое исключение внутреннего критика, имеющегося в сознании и как раз представляющего из себя механизм переоценки внешних данных. Для сознательного исключения этого механизма могут быть использованы несколько приемов, самый простой из которых – тренировка в осознании и вербализации первых ощущений сенсорной проекции, и игнорировании вторых потому что срабатывание механизмов переосознания требует уловимого времени.
Следующие два недостатка являются прямыми следствиями предыдущего.
Одно из них - это практическая невозможность обнаружить отсутствие чего-то при помощи сенсопроективных приемов. Это становится очевидным, если принять во внимание свойство самонастройки сенсорной проекции. Если наша психика сталкивается с задачей найти что-то, а в области поиска нет ничего, то порог чувствительности начинает понижаться до тех пор, пока не будут получены какие-либо ощущения. Далее они подвергнутся интерпретации в рамках поставленной задачи: «найти что-то». В подобной ситуации результат не будет соответствовать истине – и, кстати, именно благодаря этой особенности провалилась целая серия некорректно поставленных экспериментов, к примеру, когда за ширму усаживали вырезанный из фанеры силуэт человека (так, чтобы его тень была видна), а тестируемым биоэнергетикам давалась задача сказать, чем болен «пациент». Ну да некорректность упомянутого эксперимента не подлежит сомнению.
Для исключения подобного рода ошибок необходимо очень четко сравнивать ощущения с соседних областей, тогда делается явным различие между быстро создаваемой на реальном сигнале и медленно формирующейся при отсутствии сигнала проекции. Это возможно при большом опыте.
Другое: информативность сенсопроективных техник крайне зависима от внешней индукции. Это было неоднократно выявлено в опыте – в присутствии позитивно настроенных экспериментаторов биоэнергетик показывает значительно лучшие результаты, нежели в присутствии скептиков. Это тоже вполне естественно – ведь при формировании сенсорной проекции психика пытается наложить на одну и ту же сенсорную зону одно сообщение «вот, здесь спрятан предмет» и несколько «ничего не получится». В присутствии позитивно настроенной аудитории сенсорная проекция усиливается за счет наложения сигналов соседей. Именно поэтому, в частности, упражнение «шарик» поначалу получается в одиночестве хуже, чем в группе, а при проведении группового эксперимента биоэнергетик часто требует удалить скептика, так как его «поле мешает».
И эту ошибку довольно несложно преодолеть – нужно только сформировать навык пространственного выделения источника проекции. Нужно разделять поля объекта исследования и окружающих – для этого достаточно небольшой тренировки.
Подытожим: недостатки использования сенсорных проекций связаны с их непроизвольным искажением за счет дополнительного содержимого психики, хотя могут быть устранены в ходе тренинга.
Но сейчас мы вели речь о проекциях, образующихся в ходе активного восприятия – то есть человек предполагал прислушаться к своим ощущениям, прислушивался к ним, и одновременно фиксировал внимание на задаче получения специфических данных. А как обстоят дела в ситуации, когда человек занят посторонней активностью и не выполняет фокусировки внимания, необходимой для создания СП? Проникает ли по проективному механизму в его психику что-то от окружающих, и если да, то в каких ощущениях это выражается? Возможно, в более глубоких и фундаментальных для психической активности? Ведь, повторяю, психика невольной «мишени» ничем специфическим не занята, никакого шаблона (воспоминания ощущений, как к примеру, для построения тактильной проекции) в себе не содержит – и ведь для создания проекции необходимо наличие шаблона, на который могли бы наслаиваться проецируемые ощущения.
Действительно, кроме бытующих в биоэнергетических кругах уже более-менее рациональных для нас теперь терминов «аура», «поле» и «эфирное тело» наличествует еще и термин «энергия», подразумевающий некий агент влияния, способный воздействовать на стороннего субъекта не находящегося с воздействующим в явной коммуникативной ситуации.
«Энергия» излучается субъектом, способна изменять активность «мишени», различным образом влиять на ее психическое и физиологическое состояние. То есть, в отличие от сенсорных проекций, которые являются результатом активного восприятия и появляются как следствие направленной работы психики, «энергия» самостоятельно влияет на психику, заставляя ее менять свое содержание. Стоит поискать психологический эквивалент этого понятия – энергии «чи», «ци», «кундалини», сотни лет использовавшийся восточными практиками. Мы могли бы сразу перейти к описанию названных ощущений, но попробуем все же сначала немного порассуждать.
Для исследования этого вопроса нужно задуматься о том, какие внутренние реалии, кроме тех или иных пришедших извне ощущений, присутствуют в нашей психике постоянно. Во-первых, это «мысли» (ну воспользуемся этим ничего конкретного не обозначающим словом) – выраженные в образах и\или слове. Не годится – они невероятно разнообразны. Эмоции, чувства – тоже переменны. Радость, скажем, может присутствовать, а может – нет. Но вот кое-что является постоянным. Это двигательная и рефлексивная (калькулятивная) активности – ведь в каком бы состоянии психика не пребывала, та или иная степень моторной активности и рефлексии присутствует все равно.
Проанализируем собственные ощущения в острой ситуации, требующей немедленного реагирования, непосредственно перед действием. Голову заполняют ситуационные мысли – но мы договорились исключить их из рассмотрения. Превалирует конкретный эмоциональный фон – страх, гнев, радость… Но эмоции нас тоже не интересуют. Повышен уровень адреналина. Давление. Частота сердечных сокращений. Мышечный тонус. Но как мы все это ощущаем? Ведь человек сам по себе не чувствует адреналина, редко - давление и не менее редко - собственное сердце. А вот напряжение мускулатуры… Оно присутствует в той или иной степени постоянно. Оно хорошо осознается – но напряжение мышц конечностей не такая уж постоянная величина (действие может заключаться и в крике). Активности неизбежно предшествует напряжение корпуса, необходимое для любого действия. Вполне логично – ведь для действия необходима опора на корпус – а значит, повышенная его жесткость, а значит, повышение внутриполостного давления и напряжения мышц пресса и диафрагмы. Но как это ощущается – и какие внутренние эквиваленты этому соответствуют?
Я имею в виду выраженное в ощущении триггерное внутреннее усилие, подготавливающее действие, запускающее каскад реакций (ощущение этого же рода многие искали в детстве, пытаясь пошевелить ухом или свернуть язык в трубочку). На самом деле, как я уже говорил, это ощущение давно используется в восточных энергетических практиках и известно под названием чи, ци, кундалини. Школа ДЭИР для обозначения этого триггерного ощущения пользуется термином «восходящий поток».
Восходящий поток, или триггерное ощущение активности, ощущается как идущая снизу вверх волна напряжения или уплотнения в глубине тела, преимущественно перед позвоночником, в большинстве случаев сопровождается тепловыми ощущениями. Интересным для нас моментом является то, что при усилении ощущения восходящего потока возникают дополнительные изменения – потяжеление головы и тела, зачастую жар, и небольшое учащение частоты сердцебиения, и изменение осанки.
Движение потока снизу вверх неудивительно, поскольку человеческий организм использует каждую миллисекунду рационально с физиологической точки зрения – а толчок начинается с точки опоры, то есть снизу. Неудивительно и то, что триггерное ощущение, подготавливающее организм к активному действию, вызывает комплексный каскад физиологических реакций от увеличения мышечного тонуса до подъема давления.
Намного более важно то, что это ощущение, усиливаемое сознательно, приводит к увеличению артериального давления, мышечного тонуса и общего функционального напряжения – и это было подтверждено инструментально в исследованиях школы ДЭИР при помощи аппарата функциональной диагностики АМСАТ.
То есть «восходящий поток» (ВП) на практике является триггерным ощущением, запускающим множество согласованных реакций – и в этом отношении является неоценимым средством саморегуляции, применимом как в социальной сфере для усиления реакций, так и в сфере индивидуальной. Как показала практика, усиление ВП ускоряет выздоровление при простудных заболеваниях, увеличивает силу и скорость внешних реакций, что позволяет быть более социально успешным, а его ослабление снижает артериальное давление и помогает заснуть. Конечно, практических областей применения этого триггерного ощущения, как инструмента комплексного воздействия на состояние психики, намного больше – но здесь мы не будем на них сосредотачиваться.
Но, конечно, одной только активностью невозможно описать состояние психики, поскольку существует и другой полюс – это моделирующая калькулятивная активность, часто называемая рефлексией или иногда ориентировочным рефлексом. Ведь, действительно, это процессы полярные – психика для того, чтобы рассчитать предстоящие действия, вынуждена заниматься прогностической калькуляцией с учетом текущей ситуации, мотивации и эмоционального состояния, а вот когда наступает само действия, этот вычислительный ресурс, включая внимание, преимущественно используется на обеспечение самого действия.
Эта полярность косвенно проявляет себя в обычной для человека практике, когда для облегчения однообразной двигательной или рефлексивной активности для отвлечения избыточного калькулятивного ресурса, своей спонтанной активностью мешающего выполнению задачи, используется активность противоположной сферы (я ехал на велосипеде, думая о погоде – или человек решал задачу, отбивая пальцами ритм или тряся ногой) ().
Это очевидно из обычного бытового опыта и характеризующих его языковых штампов: как часто человек, задумавшись о отвлеченных материях, ошибается в расчете действия (спотыкается, у него все «валится из рук») – и наоборот, отвлекшись на выполнение действия, к примеру маневр при управлении автомобилем, теряет ход размышлений или нить разговора. Это очевидно и из простой биологической логики: при неясной ситуации ее необходимо оценить, и в то же время активные действия должны быть как минимум приостановлены (неизвестно, насколько они адекватны) - а вот когда действие уже запущено, то жертвовать калькулятивными ресурсами психики, которые могут потребоваться при этом, непозволительно – съедят.
Это очевидно и из наблюдения за поведением животных и людей: если прикоснуться к червяку, он остановит движение и примется шевелить передним концом, изучая обстановку, причем в этом состоянии он будет значительно более чувствителен к раздражению, чем в состоянии движения; кошка, заметив нечто незнакомое, замрет или примет оборонительную позицию, и останется в ней, пока не уяснит ситуацию; человек, обнаружив на своем пути что-то вызывающее интерес, также замедлит передвижение или остановится, и возобновит активное действие только когда прекратит процесс восприятия нового явления (исключением являются стимуляция сзади, усиливающая движение в виде немедленной реакции бегства или запредельный по силе раздражитель, заведомо реакцию бегства инициирующий – но это, так сказать, исключения, подтверждающие правило).
Какими свойствами должно обладать включающее моделирующую калькулятивную активность триггерное ощущение – антагонист триггерного ощущения двигательной активности? Прежде всего оно должно распространяться от головы вниз: опять-таки потому, что смена двигательного режима не позволяет первой снимать нагрузку с опорной части корпуса – а нагрузка должны быть снята и равномерно распределена по мышцам для облегчения быстрой смены направления движения в случае необходимости. Более того, должен быть снижен мышечный тонус, что ускоряет мышечную реакцию, немного понижено артериальное давление и ритм сердцебиения (при отсутствии испуга, являющегося первой фазой реакции бегства) максимально усилена «сообразительность», обострены чувства и мобилизовано внимание. Соответственно, его усиление должно сопровождаться побочными ощущениями увеличивающейся «прозрачности», «ясности» и не сопровождаться ощущением тепла.
И такое ощущение существует и используется в восточной практике сотни лет под названием «энергия космоса», «прана» или (позднее название) «рейки». В Школе ДЭИР принят термин «нисходящий поток».
Нисходящий поток, или триггерное ощущение моделирующей активности, ощущается как идущая сверху вниз волна «движения», преимущественно перед позвоночником, сопровождающаяся ощущением прохлады и субъективной ясности.
При усилении этого триггерного ощущения должно наблюдаться уменьшение артериального давления, мышечного тонуса – что и было подтверждено аппаратно на установке АМСАТ в рамках скрининговых исследований, проводимых Школой ДЭИР (!!! . Кроме того, усиливается способность субъекта к концентрации внимания и калькуляции.
Таким образом, «нисходящий поток» (далее НП), как триггерное ощущение моделирующей калькулятивной активности, является неоценимым средством саморегуляции, позволяющим как корректировать физиологические реакции, так и удобным в социальной сфере (увеличивает скорость оценки ситуации и способность сосредоточения). Как показала практика, усиление НП снижает артериальное давление, помогает расслабиться и заснуть, а также сбросить эмоциональное напряжение. Опять-таки, практических областей применения этого ощущения слишком много, чтобы мы на этом сосредотачивались отдельно.
Два описанных триггерных ощущения позволяют гибко регулировать активность человеческого организма и его психики и потенциально весьма перспективны как для применения в парамедицинских целях, так и в составе психотехнологических приемов социального применения – заявление, совершенно совпадающее с постулатами восточных практик.
Эти ощущения, или энергетические центральные потоки, определяют два реципрокных направления психической активности – двигательной и моделирующей. Причем, что важно, они присутствуют в нашей психике одновременно, и результирующее направление активности определяется относительным балансом этих триггерных ощущений, а величина активности – «абсолютной» величиной превалирования того или иного ощущения. То есть навык произвольного управления ими дает субъекту возможность не только по желанию переключать активность психики, но и и управлять силой результирующей реакции.
Очевидно, что данный навык весьма выгоден в социальном плане, поскольку социальная успешность человека зависит не столько от силы его ситуационной реакции, сколько от скорости переключения.
Обыкновенно переключение происходит следующим образом (возьмем для удобства острую ситуацию, требующую значительной амплитуды состояний – хотя в обычной неострой ситуации все происходит примерно таким же образом, только более растянуто во времени) – перед человеком встает проблема в виде, допустим, требующей быстрого реагирования вербальной агрессии соплеменника.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:44 | Сообщение # 4 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
Бытовое хамство, которое легче всего представить в магазинном столкновении матерого хама и классического нежного интеллигента. Сначала включается эмоциональная реакция (обида) – но немедленное ответное действие без оценки ситуации невозможно. Заметим впрочем, что в данном случае противостояния ситуационный выигрыш находится на стороне того, кто проявил максимальную агрессию за минимальное время (увы, хотя это и неприятно признавать). Первичная эмоциональная реакция тормозится – и начинается… что? Оценка? Нет. Облитый грязью очкарик принимается перебирать в уме «свои титулы и звания» - дабы получить достаточную мотивационную базу для перевода обиды в гнев. Это занимает некоторое время – а затем следует ответ, как правило, неадекватный именно в силу своей рациональности и как следствие лишенный необходимой в данном случае персональной направленности, а также недостаточной для адекватной стеничности мотивации. То есть в данном случае хам выигрывает – только потому, что его реакция, как моделирующая, так и активная, быстрее, нежели чем у его оппонента.
Однако возможный навык машинального контроля триггерных ощущений позволяет намного быстрее и мощнее экспрессировать реакцию. Как с регулятором громкости у приемников разной мощности: поворот на один и тот же угол, занимающий одно и то же время, вызывает совершенно несопоставимое возрастание громкости – так и в нашем случае бессознательный (этой особенности мы коснемся позднее) контроль триггерных ощущений позволяет получить мгновенное ситуационное преимущество.
Триггерные ощущения в социальной сфере обладают дополнительными возможностями, связанными с межличностными проективными взаимодействиями, однако наиболее полно их удастся рассмотреть после анализа индивидуальной архитектоники триггерных ощущений («центральных потоков») человека. Это проще всего сделать, опираясь как на восточные теории, так и на индивидуальный эксперимент, который можно провести экстемпоре, в ходе чтения текста.
Зону, в которой преимущественно осознаются триггерные ощущения, иногда еще называют центральным энергетическим каналом – это область в теле перед позвоночником, от промежности до крыши черепа. Разумеется, сами по себе ощущения субъективны, и в зависимости от индивидуальной чувствительности зона осознания может быть более широкой, захватывая позвоночник, а также «прерывистой», когда центральные потоки на определенном участке осознаются плохо.
Логично предположить, что при постоянно присутствующих триггерных ощущениях для перехода психики в то или иное состояние может иметь значение уровень сосредоточения в зоне их проекции – ведь двигательная реакция и активирующее ее ощущение, к примеру, включается снизу вверх, соответственно более выраженную реакцию будет вызывать концентрация внимания, и, как следствие, осознание триггерного ощущения ВП в нижней части тела. Логика же подсказывает, что какие-то зоны человеческого тела чаще являются участком сосредоточения, нежели чем другие – хотя бы потому, что некоторые участки более важны для жизненных функций. К примеру, шея более важны и уязвима, чем верхняя часть грудной клетки, защищенная рукояткой грудины и ключичными сочленениями, глаза, переносица и межбровье более жизненно важны и легче уязвимы, чем лицевой череп и лобные кости, область абсолютной сердечной тупости (наддиафрагмальная область, где сердце прилегает к грудной стенке) более важна, чем надпупочная область, где аорта расположена перед самым позвоночником и укрыта петлями кишечника и большим сальником. Естественно, что бессознательная концентрация на уязвимых областях важна для выживания – и определяет тот или иной способ этого самого выживания. Непроизвольная сосредоточенность на шейной области, как правило, коррелирует с вербальной активностью, сосредоточенность на уровне межбровья – со зрительной, а на уровне нижней части живота - с сексуальной. Что, собственно, вполне естественно, и странно, если бы это было не так.
В восточных дисциплинах таким, привычным человеку узлам сосредоточения, присвоено название «чакры» - но мы не будем заниматься детальным описанием этой теории. Для нас важнее, что реальность существования таких зон легко проверить, проанализировав собственные ощущения.
К примеру, достаточно попробовать сосредоточить внимание в области проекции центральных потоков на уровне основания черепа или несколькими сантиметрами выше, то легко убедиться, что этот уровень окажется неустойчивым – стоит немного отвлечься, как внимание само по себе «съедет» либо на уровень чуть выше середины шеи или на уровень межбровья. Если сравнить длительность сосредоточения в этих зонах и между ними - станет очевидной стабильность, бессознательная предпочтительность сосредоточения на «чакральных» областях. (___) – ведь после прекращения контакта поведение человека зависит уже не от внешних, а от внутренних факторов, от внутренних ощущений. Мы перенимаем настроение собеседника, его экспрессию, его активность, что можно подтвердить обычным наблюдением – стоит, к примеру, в активно веселящуюся компанию попасть человеку, находящемуся в подавленном или озабоченном состоянии, как его соседи немедленно начинают принимать калькирующие позы, вступают в коммуникацию и образуется нечто вроде очага с пониженной активностью, который затем либо разрастается на всю компанию, либо постепенно, начиная с геометрических краев, исчезает.
Эту целевую особенность коммуникации не лишне подчеркнуть отдельно. Невозможно адекватно воспринимать собеседника, находясь в радикально отличном состоянии. Поэтому задача, которую человек выполняет в самом начале контакта – это попытка войти в состояние собеседника, калькируя его поведение, в результате чего в паре собеседников устанавливается некое среднее арифметическое состояние. То есть первичная цель контакта – установить в ощущении контакт сознание-сознание, исходя из неосознанной гипотезы, что аналогичное поведение предполагает, благодаря физиологическому подобию, аналогичное состояние. Средством контакта могут быть самые различные каналы – вербальный, визуальный, тактильный.
Что произойдет, если человек начинает в одностороннем порядке усиливать в себе то или иное триггерное ощущение? Предположим, его наблюдают теми или иными способами несколько людей, не находящихся в прямой коммуникации. Но наблюдают, хотя бы краем глаза (или даже слышат по телефону или видят по телевизору, что еще более интересно).
У усилившего триггерное ощущение, скажем, триггерное ощущение ВП, комплексно изменяется поведение и прочие внешние признаки. Прежде всего меняется распрямляется корпус, спина и меняется посадка головы. Практически одновременно это находит отражение и в мимике, степень раскрытия глаз, скорости мимического переключения, быстроты смены направления взгляда – и, конечно, ускоряется жестикуляция, усиливается напряженность речи и проявление в ней эмоций. Перемещения делаются более быстрыми, активными и чаще расширяют персональную территорию, а не сокращают ее. Достаточно? Перечислять это можно долго.
Все перечисленные признаки являются важными для определения внутригруппового положения человека, то есть они слишком важны, чтобы находящемуся в пределах осуществимости контакта субъекту их можно было бы проигнорировать. Неосознанно начинает устанавливаться контакт.
Цель контакта, как мы уже с вами говорили – это создание в сознании ощущений, предположительно соответствующих внутренним ощущениям субъекта контакта. Для этого используется информация любого доступного канала и задействуется уже знакомый нам проективный механизм, вносящий в изменение в баланс и уровень триггерных ощущений субъекта непроизвольного контакта. Возбуждение индуктора непроизвольно ни для кого частично переходит на реципиента. Разумеется, имеет место быть и обратный процесс.
В результате выработается некое среднее состояние, соответствующее требованиям ситуационной значимости и необходимости осознанного контакта. К примеру, если возбужденный человек кричит группе людей «помогите», вступая таким образом в коммуникацию, то возбуждение перекидывается на реципиентов в куда большей степени и производит куда более осознаваемый эффект, чем, к примеру, в случае, если в группе людей некто устроил скандал (а пуще – драку) – тогда возбуждение не участвующих в борьбе значительно меньше и менее осознаваемо, зачастую вступая даже в конфликт с их коммуникативным контекстом (к примеру, дитя может раскапризничаться по поводу мороженого, а движимая своей загадочной психологией леди устроить своему бойфренду обструкцию совершенно на ровном месте.)
Описанное мной совершенно очевидно и может найти множество подтверждений в личном опыте каждого. Однако в последнем случае есть один крайне важный для нашего исследования момент: триггерное ощущение, излучаемое одним человеком, заставляет других непроизвольно выстраивать сенсорную проекцию, и влияет на них не зависимо от фактического контекста коммуникации, дополняя ее. Это, собственно, и есть один из секретов энергоинформационного воздействия – управление триггерным ощущением человека на фоне словесного контакта другого направления порождает классический когнитивный диссонанс, обладающий высочайшей способностью суггестивного воздействия.
Изменение интенсивности триггерных ощущений влияет на психику человека и неосознаваемо передается от субъекта субъекту, что дает возможность рассматривать их как самостоятельный феномен.
Как феноменам активным, зависящим от активности излучения, а не активности восприятия, дадим триггерным ощущениям им общее название – ЭНЕРГИЯ, или ИНДУКТИВНАЯ ПРОЕКЦИЯ (далее ИП).
Индуктивная проекция обладает свойством комплексности – ведь выстраиваемая на основе ИП-контакта СП отражает и неравномерности распределения триггерных ощущений, и их ассиметричность . Сочетание контекста поведения человека, произнесенных им слов и коррекции внутренних ощущений, переданных при помощи ИП, обладает намного более сложным воздействием, нежели чем просто передача состояния.
Ведь, что естественно, базовое ощущение контакта сознание-сознание, сформированное за счет настройки ИП, далее помогает субъектам выстраивать специфические для данного контекста общения СП, формируя контакт огромной сложности, отражающий не только текущее состояние субъекта, но и корректирующий его восприятие итогов контакта в зависимости от невероятного количества невербальных данных.
Неудивительно, что феномены энергоинформационики настолько распространены, что не нуждаются для своего существования в поддержке большой официальной науки. Ведь если человек обладает нарушенным, нецелостным, не отвечающим содержимому сознания внутренним состоянием, вам этого не осознавая, – то оно, соответственно, и излучается им вовне, прежде всего за счет конфликта контекстного поведения и излучения ИП. Это как минимум оставляет по себе неприятное впечатление у собеседника. Это оставляет по себе след в психике собеседника в виде такого же диссонанса. Это неприятное впечатление совпадает с неуспешным, противоречивым поведением, проблемами со здоровьем, пониженным настроением – что породило термин «энергоинформационное поражения», в народе сглаз, порча, присоска, программирование.
Если рассматривать такого субъекта более пристально, то всегда можно выстроить соответствующую СП – и воспринять область наиболее выраженного нарушения самоощущения человека в виде дефекта поля, ауры. То есть диагностировать энергоинформационное поражение – постоянный диссонанс внутренних ощущений, неосознаваемо для больного нарушающий сенсорную архитектонику его психики и нарушающий его поведение.
А раз нарушение выявимо при помощи сенсорной проекции, то при помощи сенсорной же проекции его возможно исправить при помощи уже рассмотренных нами приемов. И вот появляется коррекция поля, снятие сглазов, порч, присосок… Эта индустрия в настоящее время находится в руках людей, большинство из которых даже не понимает, что и как делает – но универсальность и самонастраиваемость сенсорных проекций зачастую позволяет им успешно справиться с задачей. К сожалению, еще большее количество этих благодетелей на поверку является обычными шарлатанами, либо индукторами, создающими нарушение психики пациента, а затем разыгрывающими вокруг него сцену дорогостоящей борьбы с недугом.
Но что может быть причиной такого стойкого нарушения сенсорной архитектуры психики? Уж конечно, не просто плохое настроение. И, по-видимому, не что-то вроде двойственного отношения к тому или другому значимому событию жизни, или отсутствию контакта с реально существующей проблемой, хотя последнее под вопросом вследствие стойкости энергоинформационных поражений к психотерапевтическим воздействиям. Мой опыт свидетельствует, что психотерапевтическое вмешательство при энергоинформационных поражениях способно убрать синдром только за весьма длительное время, по-сути, перепрофилировав личность, облегчив «обход», сублимацию пораженное области, но не ее санацию. Тогда как простое вмешательство с использованием СП занимает минуты и приводит к стойкой ремиссии. Что же может явиться причиной энергоинформационного поражения?
Для ответа на этот вопрос попробуем рассмотреть, что же происходит, когда осуществляет воздействие человек, обученный пользоваться полем и энергией, СП и ИП? Прежде всего, при помощи СП выстраивается проекция человека, с которым биоэнергетик в данный момент общается. Во-вторых, устанавливается контакт - визуальный, вербальный или, в случае с квалифицированным биоэнергетиком, еще более опосредованный. В-третьих, осуществляется воздействие. Оно состоит в использовании ИП с целью редактирования внутренних ощущений субъекта в той или иной ситуации. Напомним, что это не так сложно сделать направленно, так как состояние мишени мониторируется при помощи СП.
В этом и состоит разгадка устойчивости энергоинформационных поражений к психотерапии. Причина проблем, возникающих при них, классическая – отсутствие контакта с проблемой. Но с проблемой данного сорта контакта в принципе не может быть установлено! Ведь ухудшение настроения, возникновение дискомфортных внутренних ощущений или нарушение сенсорной архитектоники психики мишени возникает при, казалось бы, полном отсутствии логически связанных с нарушением внешних причин. Оно индуцировано незаконно и полностью иррационально.
Но не то ли же самое происходит в классическом случае «постановки сглаза», даже непроизвольной? Человек устанавливает внешне безупречный контакт, делает заявление, полностью совпадающее с контекстом контакта, но одновременно при помощи ИП передает диссонирующее послание (к примеру, вульгарно позавидовав), таким образом редактируя состояние психики собеседника. Точно такой же процесс, но обратной направленности, происходит при удалении энергоинформационного поражения.
И, конечно, сила воздействия будет серьезно различаться у обученного и необученного человека. Во-первых, по одной простой причине, о которой мы с вами уже говорили – а именно за счет коммуникативных свойств сенсорной проекции. В паре, когда один человек контролирует собственные триггерные ощущения и свою ИП, а другой – нет, то понятно, кто становится индуктором, а кто реципиентом. Во-вторых, по причине комплексности формируемых на основе ИП сенсорных проекций – ведь в области совместной СП, как общей субъективной реальности, ИП, действуя как направленная энергия, способны определять характер взаимодействия проективных элементов. То есть, естественно, возможно «направить» поток триггерного ощущения (энергии) на субъекта, и в результате построенной субъектом СП воздействие на него окажется намного более сильным, нежели чем при ненаправленном усилении триггерного ощущения. И, в-третьих, обучение и связанный с этим опыт позволяют установить куда более прочный межличностной контакт и не дать ему разрушиться при последовательной модификации внутреннего состояния мишени при помощи ИП.
Но мы не будем уделять этому большого внимания. Энергоинформационные поражения и способы борьбы с ними в терминах биоэнергетики вполне полно описаны в пособиях Дмитрия Сергеевича Верищагина. Мы упомянули об этом, и достаточно – нас интересуют сейчас более общие вопросы.
Нас интересует то, что канал контакта человек-человек оказался не с одной только биоэнергетической, а и с психологической точки зрения намного более широким, чем казалось бы на первый взгляд.
Ведь все человеческое сообщество непрерывно, неосознанно, в процессе коммуникации и просто попадая в поле зрения друг друга, неспецифически инфицирует друг друга при помощи ИП и передает фрагменты внутренних ощущений при помощи СП. Возникает среда, суп из сенсорных проекций и индуктивных влияний, действующий на каждого из нас с рождения и до смерти. Причем в раннем возрасте СП имеют относительно малое значение по сравнению с ИП - но по мере развития сфер интересов, значимостей, внимания и разума СП, формируемые автоматически срабатывающими психическими механизмами
,начинают делаться все более избирательными, таким образом являясь все более
потенциально информативным источником данных. Все больше и больше переменных,
определяющих наше поведение, неосознаваемо получается психикой извне. Социально
это, по-видимому, выгодно. Но благотворно ли это явление индивидуально?
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:45 | Сообщение # 5 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
К сожалению, для сознания такое количество неосознаваемой информации равносильно инфляции. Значительное количество миновавшей сознание, но зафиксированной в психике информации, полученной к тому же при помощи, по сути, суггестивных механизмов и дополненных неосознанными же эмоциональными данными, делают практически неразрешимой задачу сознательного выстраивания дальнейшего поведения. Такого рода информация управляет и контролирует. Довлеет количественно. Мешает осознавать. Сознание вынуждено заниматься бесконечной отработкой и пересмотром не следующих из персонального опыта и логики переменных – оно похоже на человека, к которому применили один их приемов «промывки мозгов» - контролируемую среду, когда количество и качество поданной информации позволяет придти только к запрограммированным выводам. Наверное, это можно назвать зомбированием. И это явление отлично описано в пособии Дмитрия Сергеевича Верищагина.
На энергетическом уровне, в среде ИП-СП, рождается монстр: коллективное бессознательное. Вполне живое, самостоятельное, использующее индивидуальные психики как вычислительную систему, энергоинформационный фундамент. Более простой в мотивации, чем мотивация человека, этот монстр силен именно своим всепроникновением и комплексностью. Информация одной проекции увеличивает вероятность построения другой, связанной с ней. Возникают законченные информационные домены огромного объема и сложности – так называемые эгрегоры. Их информационная сложность, плотность вездесущесть в сочетании с мотивационной упрощенностью подчиняет индивидуальное сознание. Это проблема современного мира.
Но техники сенсорных проекций дают возможность и противостоять этому грозному явлению. Прием описан в уже прочитанном вами пособии – причем главное достоинство приема состоит в том, что он действует на неосознаваемом же принципе, используя неотъемлемое свойство психики, а именно ее стремление к поддержанию гомеостаза.
Сам по себе прием состоит в увеличении осознания триггерных ощущений и установлении обратной связи между ними – построении замкнутой сенсорной проекции. Таким образом, чужая индуктивная проекция, рефлекторно распознается, как чужая и не либо не приводит к построению сенсорной проекции, либо осознается – и тогда сенсорная проекция уже не проникает в психику путем импринтинга. Она осознается и обладает не большим суггестивным влиянием, чем отстраненная информация. И слава Богу!
Собственно, нам осталось подвести небольшой итог нашего экскурса. Мы с вами рассмотрели мир реальности второго уровня, объективного, но нематериального, имеющего своей основой человеческую психику, но в своем существовании не зависящего от человеческого сознания. Мы обнаружили, что в нем совершенно реально существуют феномены и поля, и энергии. Мы обнаружили, что поле и энергия, СП и ИП, дают человеку доступ к феноменам коллективного бессознательного на том же уровне, на котором мы имеем доступ к материальному миру – в ощущениях и в образах.
Но я считаю, главное, к чему мы с вами подошли, так это к тому, что психика обладает свойством информационно распространяться далеко за свои физические границы, используя межперсональный психический интерфейс – то есть поверхность контакта, набор реалий, воспринимаемых и другими психиками. При этом природа таких совместно воспринимаемых реалий совершенно не имеет значения, так как на выходе они все равно будут служить источником данных для моделирования внутренних ощущений субъекта. Поэтому интерфейс может быть сформирован как переменными давно изученных каналов, так и переменными каналов доселе неизвестных. Пусть это хоть какие-то кванты пси-поля, за открытие которого получит нобелевку какой-нибудь будущий эйнштейн, пусть это круги от камушков, бросаемых в реку – суть отражения субъективной реальности при помощи внешнего интерфейса останется неизменной.
Мы с вами обнаружили и то, что осознанное применение техник сенсорных\индуктивных проекций открывает человеку все возможности непосредственного контакта сознание-сознание со всем невероятным многообразием возможностей. Эта практическая наука способна многое дать человечеству.
Я хотел бы еще раз обратить ваше внимание на то, что нам с вами удалось подтвердить тезис, высказанный мной в самом начале – что правы и ортодоксальные ученые, и махровые биоэнергетики, я бы даже сказал, экстрасенсы. И этот факт делает исследуемую нами область еще интереснее и перспективнее – ведь совместная модель означает, что многие психологические отрасли могут быть расширены за счет использования энергоинформационных технологий, а последние получат существенный выигрыш, воспользовавшись моделями глубинной и социопсихологии. И обе – открывают для себя неограниченное поле деятельности – возможность в ощущениях, в эксперименте, на деле проникнуть в миры, казалось бы, относящиеся к высшим, идеальным областям нашего мира.
Но мы уже выяснили, что в реальности они рядом, под рукой – стоит потянуться сознанием через ближайшую сенсорную проекцию… использовать энергию и пройти по полю так далеко, как это необходимо.
В рамках закономерностей передачи субъективной реальности для сознания есть открытые двери: мир вокруг нас с энергией Космоса, Земли, определяемый значениями коллективного бессознательного, надсоциальными слоями, цепочками внешних логик и возможностью проникать в чужое сознание, прошлыми жизнями как следами в пространстве внутренних значений, возможность использования совершенно новых логик, возможность создавать реальности….
Приемы и методы ВСП, или воздействия сенсорными проекциями, базирующиеся на модели интерфейсной психологии, не только являются подходом, вскрывающим механизмы энергоинформационики с научной точки зрения, но и позволяют существенно расширить практическую часть психологических и психотерапевтических техник, а также более глубоко исследовать механизмы работы человеческого сознания.
Однако вместе с тем необходимо отметить, что на настоящий момент наиболее исчерпывающую картину реальности второго рода дает все-таки энергоинформационная модель, в рамках которой построены пособия Дмитрия Сергеевича Верищагина. И это не удивительно – она не зависима от механики процессов, типологически сходных с рассмотренными, однако совершенно не обязательно ими исчерпывающимися, и контактирует с реальностью второго уровня непосредственно. Это прямой доступ в океан субъективной реальности, сознания нашего мира.
Мир чудес реальности второго уровня, наверное, безграничен – и мы еще не раз будем проводить параллели между энергоинформационными, психологическими и философскими понятиями.
Хочется подробно остановиться и на сенсорной архитектонике психики и возможностях оперирования ей, и на трех абсолютно разного рода пространствах, доступных человеческой психике, о индивидуальном и коллективном сознании, о энергетической механике эмоциональной сферы, и на общности пространств индивидуальной психики и психики социальной, на архетипах и коллективном бессознательном, и на том, что для существования информационного феномена, известного нам под названием «сознание», вполне достаточно в качестве субстрата только ИП и СП, которые теоретически могут строиться вообще без участия живой материи, просто порождая сами себя при участии сознания, что субъективных реальностей, доступных сознанию через СП, может быть бесконечность... Уже много?
Но мне просто не хватит объема этого тома. Вернемся к этим вопросам в следующей публикации – но пока рекомендую вам пособия моего учителя, Дмитрия Сергеевича Верищагина, где упомянутые мной материи глубоко и корректно описаны языком энергоинформационики.
И еще – подчеркну одну важнейшую для нас вещь. Сенсорные проекции все-таки есть способ распространения психики вовне на любом субстрате, по любому каналу. Мне удалось затронуть только самые очевидные из каналов – но их, без сомнения, больше. И часть из них неизвестна. Это очень легко доказать – хотя, возможно, это будет не понятно читателю, не освоившему еще энергоинформационные практики Школы ДЭИР.
Можно осуществлять энергоинформационное воздействие по фотографии. Существует нестойкий феномен телекинеза и возможность проникать на расстоянии в сны человека. Слушателям Школы отлично известен так называемый «пейджер» - характерное ощущение беспокойства и энергетического воздействия на уровне приблизительно солнечного сплетения, возникающее в тех случаях, когда о тебе кто-то усиленно думает и волнуется, причем совершенно неважно, как далеко этот кто-то находится и как давно последний раз вы беседовали. Мне известны десятки аналогичных феноменов и многими из них я лично и слушатели Школы пользуются на практике.
Так вот, их существование не объяснить известными нам очевидными каналами, такими, как слуховой, визуальный, тактильный, косвенно объектный… Есть что-то еще. Пока нам неведомое, но уже коснувшееся нас.
Впрочем, какое это имеет значение сейчас? Ведь человек доплыл до берегов Америки, ничего не зная о молекулярной структуре воды… Навык приходит до понимания, а неведомое – это залог будущих открытий. Мы разберемся. Мы обязательно разберемся. У Человека еще все впереди.
Что снаружи, то и внутри.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:46 | Сообщение # 6 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
Мы с вами продолжаем наше исследование полного чудес, неожиданностей и возможностей для человека мира энергоинформационики, описывая механизмы, обеспечивающие его существование. Мы изучаем чистое сознание – таинственное явление, способное чувствовать, ощущать, регистрировать состояние грубой материи собственного мозга и чистого информационный океан внешнего мира. Мир информации и энергии, в котором обитает наш разум.
Никакая мистика не сравнится с тем, что открывается свободному сознанию в его естественной среде. Многие явления, доступные сознанию, зачастую описываются как мистические – но стоит прикоснуться к ним, и понимаешь, что это просто еще один элемент непознанного. Сознание окружено пока еще неизведанной бесконечностью.
Для практических целей прекрасно подходит язык энергоинформационики, на котором написаны четкие пособия моего учителя Д.С. Верищагина – и, строго говоря, нашему сознанию, как явлению информационной природы, такой язык более удобен. Для того, чтобы осуществлять чтение мыслей, убирать боль, управлять удачей и везением, диагностировать, воздействовать на психику другого человека, проникать в сны, работать по фотографии – нужно только тонко чувствовать, и не нужно залезать в дебри психологии.
Но для научных целей необходимо описать мир полей и энергии и с позиции соседней научной базы. Такое описание делает мир, в котором существует сознание человека, еще более удивительным. Впрочем, в языке не всегда хватает понятий, чтобы выразить материи, которые мы собираемся обсуждать, и поэтому я заранее извиняюсь за возникающее временами косноязычие – но действительно, область, касающаяся переработки, хранения информации и ощущений в сознании удивительно обеднена словами. Впрочем, как я уже сказал, для целей практики научное описание вовсе не обязательно. Не хотите - не читайте.
И сразу оговоримся, что мы сейчас обсуждаем только те явления, которые можно интерпретировать с точки зрения самой обычной науки и самых обычных материальных механизмов. Очевидно, что в рассматриваемых нами феноменах участвует и нечто пока не известное науке (хотя прекрасно доступное для практического использования, например при «вызове» человека на многокилометровом расстоянии или работе по фотографии). Но давайте разберемся хотя бы с уже очевидными вещами, сорвав с них мистические покровы. Каким бы ни был субстрат взаимодействия (тахионы или торсионные поля, эманации Духа или биополе), механизмы проникновения сознания за грань индивидуальной психики обусловлены природой самого сознания и не зависят от передаточных звеньев. Все просто: если передаточное звено есть, то мы чувствуем его и можем с ним взаимодействовать. У сознания больше дверей в информационный внешний мир, чем у материального тела.
Кроме того, мы описываем внутренний мир человека таким, каким он выглядит с точки зрения самого сознания, а не с точки зрения стороннего наблюдателя. Это весьма существенное замечание по двум причинам – во-первых, со стороны очевидно, что боль от ожога есть возбуждение с рецепторов… но со стороны сознания существует только боль; а во вторых – во внутреннем мире человека действует именно сознание, а никакие не сторонние наблюдатели. Это важно понимать и с методологической, и с практической точки зрения.
В предыдущей статье нам удалось показать, что явления эфирного тела, поля и ауры самопроизвольно и естественно возникают как результат функционирования активных механизмов человеческой психики, создающих комплексные сенсорные проекции (СП), именуемые в энергоинформационике и создаваемой отрасли интерфейсной психологии полем. Сенсорные проекции способны служить средством, облегчающим осознание подпороговых, обычно неосознаваемых сигналов. Кроме того, они позволяют передать состояние одного субъекта другому субъекту, и прежде всего это отражается на триггерных ощущениях, характеризующих баланс двигательной\калькулятивной активности психики, так называемых центральных потоков, восходящего и нисходящего (ВП и НП).
Триггерные ощущения человека спонтанно передаются по проективному механизму другому человеку, меняя его активность и с этой точки зрения выступают как индуктивные проекции (ИП), или, в терминах энергоинформационики, энергия. И поле, и энергия являются нематериальными, но совершенно объективными феноменами, доступными независимому наблюдению. Они являются неотъемлемой частью доступной человеку реальности.
Мы уже выяснили, что СП и ИП играет чрезвычайно большую роль в человеческом сообществе, выступая в качестве среды, передающей от субъекта к субъекту его состояние, таким образом являясь важным дополнением обычной вербальной коммуникации. То есть они сообщают каждому сказанному слову или фразе дополнительный вес, подчеркивая текущее энергоинформационное значение слова. Благодаря СП и ИП при совместном наблюдении субъектами любых материальных феноменов, выступающих в качестве неспецифического интерфейса, формируется активная среда неосознаваемой коммуникации – коллективное бессознательное, или эгрегоры.
Кроме того, сенсорные проекции обладают целым рядом свойств, позволяющим осознанно осуществлять при помощи них невербальное воздействие психика-психика, отличающееся значительной точностью и непосредственно модифицирующее содержимое психики мишени. В этом качестве СП\ИП имеют очень широкую область применения от целительской терапевтической практики до социальных приемов воздействия и контроля.
Создание навыков сознательного применения СП\ИП дает человеку доступ к активному практическому использованию этой сферы в повседневной жизни со всеми вытекающими из такой возможности преимуществами. Одним из наиболее масштабных примеров такого использования является установка оболочки, практикуемая в школе ДЭИР, после чего человек становится независимым от несанкционированного сознанием влияния коллективного бессознательного, сам сохраняя и даже усиливая свое воздействие на него, и в результате получает значительные персональные и социальные преимущества.
Но, пожалуй, самое главное все же не это - а то, что сенсорные проекции, являющиеся неотъемлемой частью содержимого психики человека, играют одинаковую роль как во внутреннем мире человека, среди воспоминаний, образов, понятий, схем и представлений – так и во внешнем воспринимаемом мире, среди событий, людей и предметов. Если прибавить к этому свойству трансперсональные характеристики сенсорных проекций, то станет очевидно, что мы имеем дело с универсальным явлением, объединяющим внутренний мир человека и коллективную реальность в единое целое. Эта единая реальность сенсорных проекций оказывает решающее влияние как на восприятие мира, так и на взаимоотношение человека с ним.
Ведь именно они частично определяют, к примеру, захочется ли Ньютону искать закономерности падения яблока и что именно он будет искать – закон всемирного тяготения или способ сбора плодов. Человек способен исследовать фактическую сторону мира с разных сторон и различными способами, но интересующие его свойства и возможные цели их применения человеку диктует проективное содержание его психики. И с этой точки зрения мир СП и ИП, поля и энергии, является линзой, преобразователем, через который мы смотрим на реальность и взаимодействуем с ней. Масштабы его влияния на все стороны жизни человека поистине подавляющи.
Мы, наше сознание, нераздельны от элементов сенсорных проекций, формирующих среду, сквозь которую сознание воспринимает мир. И поэтому в нашем текущем исследовании хотелось бы остановится на сенсорной архитектонике психики и определить ее зависимость от сенсорных проекций в интраперсональных и трансперсональных процессах.
Перед тем, как продолжать, напоминаем, что, во-первых, определения, с которыми мы будем работать, описательные и, во-вторых, что мы рассматриваем только самую очевидную часть рабочих механизмов, которых, без сомнения, намного больше.
И здесь нам не обойтись без рабочего определения сознания. В самом деле, что есть сознание? Ему давалось много определений, но подавляющее большинство из них касались определения сознания как функции, наблюдаемой извне. Нам же нужно для дальнейшей беседы определить, чем является сознание для самого себя, поскольку первичный исследовательский инструмент энергоинформационики – это самонаблюдение.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:46 | Сообщение # 7 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
Необходимо выделить собственный центр и разобраться в его закономерностях – ведь понятно, что субъект это не внешний мир, и не принадлежащая субъекту память и прочий личностной антураж. Субъект – это нечто, существующее на границе информации внешней и информации внутренней, как пловец, рассекающий одновременно и водный, и воздушный океаны. От того, насколько умел пловец и насколько он знает себя, зависит его шанс доплыть до своего берега. Помните об этом, если вам покажутся уж слишком скучными исследуемые нами материи.
Все, доступное субъективному, соответственно, является выраженным в тех или иных ощущениях – причем не только в ощущениях наших шести сенсорных систем, но и в иных, например эмоциональных, образах, намерениях… Мы довольно грубо поступаем со словом «ощущения», расширяя его значение, но другого выхода у нас нет – этим словом мы обозначим все, без исключения, доступные непосредственному восприятию элементы субъективной реальности. Обычно принято разделять ощущения, мысли, эмоции, представления и прочие элементы субъективной реальности, однако тем не менее все они для осознания должны быть выражены в непосредственно ощущаемой форме.
К примеру, активная у вас в данный конкретный момент времени сенсорная проекция или воображаемая картинка выражена в ощущении, а вот имя автора Джоконды, пока я его не упомянул, в ощущении не было выражено. Но стоило применить внимание – сосредоточиться – и оно появилось в нашем сознании в виде выраженного в ощущении комплекса элементов субъективной реальности – образа, слова, звука. На этом мы и будем базироваться.
Сознание для себя самого тождественно сумме присутствующих в нем ощущений в каждый конкретный момент. То, что не выражено в ощущении в данный момент, в следующий момент может появиться в сознании благодаря срабатыванию неосознаваемых элементов психики. Внимание (и его производная - намерение, определение которому будет дано позднее) определяет порядок интеграции в сознание результатов срабатывания неосознаваемых элементов психики в виде ощущений.
Когда мы говорим «чувствую», «понимаю», «представляю», «вспоминаю» – мы ссылаемся на то, что непосредственно содержится в нашем сознании. И здесь нужно отметить, что, как правило, человек рассматривает довольно сложные субъективные конструкции. К примеру, практически невозможно представить себе просто некое абстрактное тепло – оно будет локализовано в проекции представления некоего участка тела, которому свойственно ощущать данный вид тепла. Понятие тепла будет символизировано рядом конкретных представлений тепла – или сенсорной проекцией теплого предмета. То есть тепло будет локализовано в пространстве проекций, что и позволяет создавать достаточно сложный образ. Без пространства для размещения ощущений – образа не создать.
И с констатацией этого факта мы подошли к одному из фундаментальных понятий энергоинформационики, без которого наше дальнейшее исследование невозможно.
Пространственно организованные ощущения, присутствующие в данный момент в психике (собственно говоря, в данный момент субъективно сознание и образующие), формируют СУБЪЕКТИВНОЕ ПРОСТРАНСТВО (СУП). В нем, кроме собственно текущего самоосознания, принципиально можно выделить - элементы отображения воспринимаемых явлений внешнего мира; набор телесных ощущений (включая ощущения, управляющие телом, в том числе триггерные ощущения центральных потоков); набор ощущений, воспроизводимых неосознаваемыми механизмами психики в результате мыслительных процессов (в том числе эмоции и ощущение внимания) – и стоящие особняком проективные ощущения (сенсорные проекции), которые могут быть наложены на любую из областей, хотя по происхождению они относятся к третьей категории. Сенсорные проекции являются активной средой, объединяющей и модифицирующей все категории элементов внутренней реальности.
В данном определении существует один на первый взгляд сложный момент: как быть с проникающими в психику, однако не отображающимися непосредственно в сознании сигналами? Например, с образами, демонстрируемыми слишком быстро для осознавания? Однако никакого противоречия здесь нет – в тех же экспериментах показано, что несмотря на отсутствие осознания, такие образы воздействуют на реакции сознания, в частности, на эмоциональное содержание сознание. То есть они все равно, пусть неполностью, косвенно или искаженно, не проходя фазу собственно осознания как отдельного феномена, отображаются в элементах субъективной реальности – том, что нами определено как воспринимающая часть психики, сознание или субъективное пространство. Те же данные, которые (если предположить такую возможность) проникают в психику полностью минуя сознание, то в дальнейшем они могут быть возвращены только опять-таки в виде ощущения в результате срабатывания психических механизмов, к примеру памяти.
Выделение буквального содержимого сознания в отдельную категорию субъективного пространства крайне удобно как с теоретической, мировоззренческой, так и практической точки зрения, и, кроме того, позволяет разграничить собственно субъективную реальность, как осознаваемо действующее начало психики, от внешних и внутренних сигналов, как массива данных, служащих субстратом для работы сознания и механизмов психики, также действующих неосознаваемо.
Именно в этом пространстве наше сознание перемещает сенсорные проекции, примериваясь в воображении к будущим действиям с предметами внешнего мира, перебирает образы и воспоминания, мыслит, передвигается от образа к образу, в нем существуют центральные потоки (триггерные ощущения) и полевые ощущения. Разумеется, в нем присутствуют неправомерные с точки зрения текущей логики ощущения, возникшие в результате неосознаваемого психического конфликта, когнитивного диссонанса или активного интроекта.
Субъективное пространство представляет для человека его самого, окружающий мир и мир внутренний. Это единственная данность, имеющаяся у нас – потому что не выраженные прямым или символическом образом в ощущении данные сознательной обработке, наблюдению, анализу не подлежат.
Субъективное пространство, разумеется, по своей субъективной размерности больше самого тела - оно объединяет внешний и внутренний мир.
Когда мы воспринимаем окружающий пейзаж – он существует для нас в ощущении в субъективном пространстве в виде света, тени, красок, звука, тактильных сигналов, запахов, проективных ощущений. Кроме того, каждый предмет окрашен дополнительными эмоциональными красками и ассоциативными оттенками. В данном случае субъективное пространство наложено на внешний мир.
Когда мы ощущаем «самого себя» - мы регистрируем ощущения в субъективном пространстве в виде телесных, триггерных и проективных ощущениях. В этом случае субъективное пространство наложено на объем, занимаемый нашим телом.
Когда мы мыслим, вспоминаем или воображаем – мы опять-таки регистрируем ощущения в субъективном пространстве в виде разнородных по каналам образов, эмоций. В это случае субъективное пространство не наложено ни на какую реальную область пространства. Оно по-прежнему занимает некий объем и обычно определяется самим человеком как «в голове», однако по размерности безгранично превышает внутричерепное пространство. К примеру, можно представить себе слона в натуральную величину, но слон этот, разумеется, не будет наложен ни на внешнее пространство, ни на пространство, занятое телом. Это внутреннее пространство – словно пузырь, отдельная вселенная, вход в которую находится где-то в нашей голове.
Субъективное пространство, как носитель всего, чем является сознание в любой данный момент времени, без сомнения, представляет собой интереснейший объект как с точки зрения исследования, так и с точки зрения практического использования.
Анализ содержимого субъективного пространства может позволить сделать вывод о состоянии сознания в данный момент (диагностика через эталонное состояние, выявление энергоинформационных поражений), внедрение в него новых элементов предсказуемым образом изменит состояние сознания (к примеру, так мы создаем на второй ступени программу), а настройка двух субъективных пространств создает великолепную трансперсональную среду, облегчающую как вербальную, так и невербальную коммуникацию (приемы третьей ступени). Собственно говоря, вся энергоинформационика базируется на персональных и межперсональных эффектах сенсорных проекций, созданных в субъективном пространстве. Энергетической воздействие, к примеру, включает в себя создание в субъективном пространстве триггерного ощущения, допустим, ВП – и проективного перемещения этого ощущения в область пространства, занимаемую мишенью воздействия. При этом невербальные реакции воздействующего выступают в качестве интерфейса, неосознанно воспринимаемого мишенью, которая непроизвольно же калькирует состояние воздействующего – таким образом воссоздавая в себе «полученное» триггерное ощущение и изменяя свои реакции.
И мы, разумеется, удалим пристальное внимание архитектонике субъективного пространства, но перед этим, чтобы избежать путаницы, нам нужно уяснить еще кое-что.
Непосредственное содержание осознаваемой части психики создается из ощущений, имеющих различное происхождение – часть из них, происходящая из внешнего мира и физического тела, первична и опосредована органами чувств, а другая – вторична и рождена срабатыванием психических механизмов воспоминания, представления, моделирования и эмоциональным аппаратом.
Разумеется, эти два источника в ощущении различаются по своему местоположению и их можно выделить в отдельные категории. Это тем более необходимо, если учесть, что обе они эксплуатируются субъективным пространством при помощи одного и того же приема, только используемого в разных направлениях. Это тем более разумно, что эти источники поставляют качественно разные данные. Один – материальной, другой – идеальной сторон мира.
Ведь наше сознание не подозревает о расположении тех или иных предметов во внешнем мире, пока не воспримет их. Восприятие достигается путем сосредоточения в исследуемой области внешнего, объективного мира наших органов чувств и внимания. С субъективной точки зрения процесс происходит в обратном порядке – мы сосредотачиваем свое внимание, благодаря чему фокусируются органы чувств – и вуаля! – в наше сознание поступает та или иная информация. Вне этого сосредоточения внешний мир для нас остается неизвестным – просто неким пространством, сосредотачиваясь на котором, мы получаем те или иные данные. Он – неизвестность, из которой фонарик внимания выхватывает слепки ощущений для субъективного пространства. И ценность внешнего мира для человека состоит прежде всего в том, что информационные слепки, рожденные в одной и той же области, аналогичны для разных людей. Он – объективное пространство, служащее в том числе коммуникативным интерфейсом. Отдельная категория для субъекта.
Пространство, из конкретных областей которого при помощи сосредоточения внимания (и доступных органов чувств) сознание извлекает в субъективное пространство данные о внешнем мире, составляет отдельную категорию - ОБЪЕКТИВНОЕ ПРОСТРАНСТВО (ОП). Для субъективной реальности сознания оно в своем чистом виде (до восприятия) представляет собой пустое пространство внешних координат, откуда могут быть получены новые данные. Мы в любой данный момент времени наблюдаем внешний мир только в виде его отображения, сенсорного слепка, накопленного в области субъективного пространства, геометрически наложенного на внешний мир.
Внешний мир, его объективное пространство – это всегда что-то неизвестное, находящееся за тонкой, но непроницаемой для сознания пленкой собственного восприятия, пленкой субъективного пространства.
Выделение этой категории пространства, несмотря на то, что мы и воспринимать-то его может только через его отпечаток в субъективном пространстве, представляется крайне важным для использования техник сенсорных проекций, и не только.
Это дополнительно напоминает нам о нетождественности субъективного и объективного пространства. Казалось бы, это самоочевидно – но тем не менее каждый, проанализировав личный опыт, может обратить внимание, что очень часто мы ориентируемся не на реально существующий предмет, а на его проекцию в субъективном пространстве.
Осознание различия между объективным и субъективным пространством вообще существенно облегчает взаимодействие с внешним миром – например, при недостатке информации об объекте зачастую полезно бывает получить ее при помощи дополнительного сосредоточения на нем во внешнем пространстве. А не из собственных представлений и воспоминаний о общих свойствах данного класса объектов.
К сожалению, на практике наблюдается иное… человека в униформе никто не замечает, и грабитель в форме сотрудника милиции легко проникает в квартиру жертвы. Если бы открывающий дверь ориентировался на адекватную реальности информацию, странности поведения гостя легко бросились бы в глаза.
Кроме того, различение СУП и ОП важно и для воздействия на другого субъекта (как коммуникативного, так и энергетического, проективного) – и для получения информации от другого сознания проективными методами, потому что для корректной настройки на мишень необходимо ориентироваться именно на координаты пространств объективного, а не на искаженную метрику субъективного пространства.
С этим, кстати, связано огромное количество ошибок при проведении диагностики различного рода экстрасенсами (не витийствующими шарлатанами, а действительно владеющих техниками) – зачастую мало тренированный человек ориентируется не на сенсорную проекцию, возникающую при концентрации на объекте или пациенте, а на содержимое своего субъективного пространства, составленное из собственных внутренних данных (грубо говоря, на воображение).
И эта же ошибка приводит к большинству коммуникативных неточностей, как вербальных, так и невербальных: адресация голосовой фокусировки, экспрессии и жестикуляции не конкретно присутствующему в пространству партнеру по общению, а его образу, согласитесь, мало помогает взаимопониманию.
Но, как мы говорили, совсем не все данные поступают в субъективное пространство из пространства объективного. Есть еще один источник, внутренний – это наша память, логический аппарат, эмоциональные структуры… все механизмы, воссоздающие для нас наши осознаваемые субъективные реалии. Причем этот источник крайне точен – потому что в нем запечатлены свойства внешнего мира в комплексном виде, единовременно охватывающем все их свойства, который в объективной реальности одновременно наблюдать невозможно.
Существование этого источника очень хорошо иллюстрирует работа нашей памяти. Я уже пользовался этим примером. Вспомните лошадь. Попробуйте понаблюдать за ней. Зафиксируйте текущее содержание вашего сознания. А теперь скажите, чем вообще питается лошадь?
Вы, конечно, тут же найдете ответ.
Но ведь, пока я не спросил – этой информации в вашем сознании не было. Я ее вам не сообщал. Внешний мир ее не давал. Откуда она появилась? Из памяти, и это понятно.
Но вопрос, интересующий нас, звучит так: откуда, по субъективным ощущениям, в наше субъективное пространство проникает вспоминаемая информация. Только что ее не было, и вот она есть – то есть в нашем субъективном пространстве внезапно появился новый элемент. А наше субъективное пространство имеет пространственную архитектонику. Значит, он появился в каком-то месте субъективного пространства.
После акта воспоминания и появления образа (тактильного, визуального, слухового, абстрактного) мы легко можем его пространственно перемещать, как, к примеру, можем представить себе яблоко, и «увидим» его представление на внутреннем экране немного выше уровня горизонта, а затем можем переместить его направо, налево или вообще вывести во внешнюю часть субъективного пространства (наложенного на ОП) – к примеру, на вашем столе или на подоконнике. Но что происходит в самом начале? До того, как образ появился на внутреннем экране? Где была информация о нем?
Она была в неосознаваемой и неактивной на момент запроса части психики, которая получила ее исходно как данные органов чувств так и по энергоинформационным каналам сенсорных проекций. Она появилась в субъективном пространстве в некоей его области в результате сосредоточения внимания.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:47 | Сообщение # 8 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
Более того, если исследовать феномен еще более подробно, к примеру, закрыв глаза и вспоминая по команде партнера предмет за предметом, понятие за понятием, то обнаружится, что собственно воспоминанию, выраженному в форме образа, предшествует сосредоточение в какой-то конкретной области внутреннего пространства, своей для каждого предмета. Словно сознание, для того, чтобы вспомнить что-либо, на секунду отвлекаясь от созерцания текущих образов, вдруг залезает на какую-то невидимую полку в шкафу воспоминаний и возвращается с новым образом. Это, впрочем, отражено даже в сопровождающей мышление глазодвигательной активности и успешно применяется, к примеру, в эриксонианских практиках, и даже отмечено в идиомах – к примеру, «копаться в памяти».
Нетрудно обнаружить, что образы, соответствующие отдельным частям какого-либо большого предмета (например, здания) требуют для вспоминания сосредоточения примерно в одной области внутреннего пространства, ассоциированные – в близкорасположенных, не ассоциированные – в областях, далеко расположенных друг от друга.
Итак, чтобы что-то вспомнить – то есть получить из неосознаваемой части психики в субъективное пространство - мы должны сосредоточиться в определенном месте нашего внутреннего пространства.
Разве это не похоже на соотношение субъективного пространства и объективного пространства? Для получения информации о внешнем мире мы тоже сосредотачиваемся на области, занимаемой предметом в ОП, и получаем образ!
Но мы здесь имеем дело не с внешним, а с внутренним пространством, не имеющим, по-видимому, реальных координат, существующих в физическом смысле этого слова. Источником внутренней данности с субъективно существующей системой координат, познаваемым только при отражении его в реалиях субъективного пространства.
Это – отдельная категория для субъекта. Это – виртуальное пространство.
Пространство, из которого при помощи сосредоточения внимания без участия органов чувств сознание извлекает в субъективное пространство блоки внутренних данных, составляет отдельную категорию - ВИРТУАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО (ВИП). Для субъективной реальности сознания оно в своем чистом виде (до восприятия) представляет собой пустое пространство внутренних координат, откуда при непроизвольном или произвольном сосредоточении могут быть получены новые данные. Мы наблюдаем виртуальное пространство только в виде его отображения, сенсорного слепка, накопленного в области субъективного пространства, геометрически наложенного на внутренний объем.
Виртуальное пространство – это для сознания нечто заранее неизвестное (ведь, по определению, пока мы не вспомнили, мы не знаем, что вспомним), находящееся за непроницаемой пленкой восприятия, пленкой субъективного пространства.
Это еще одна важнейшая категория для нашего дальнейшего исследования.
Важнейшая – потому что она проливает свет на субъективную организацию нашей психики не в абстрактных понятиях ассоциаций, логической похожести и преходящих эмоциональных оттенков, а в куда более весомых и наглядных пространственных терминах. И это расширяет наши как аналитические, так и манипулятивные возможности.
Взаимодействие с ВИП – это возможность эффективно исследовать собственную психику и влиять на нее.
Во-первых, исследование пространственной организации ВИП показывает довольно четкое типичное зонирование в нем источников внутренних реалий относительно «центра», то есть субъективного местоположения сознания наблюдателя.
- К примеру, сложные воспоминания реально имевших место прошлых событий расположены в нем субъективно «внизу», причем чем более давнее событие, тем «ниже» оно расположено.
- Искаженные, модифицированные воспоминания (например, результат когда-то имевшего место быть фантазирования с возможным ходом событий) и воспоминания о снах – также «внизу», но в «боковых» областях, в клиновидном секторе примерно 30 градусов от горизонтали. Опять-таки сохраняется упомянутая закономерность, располагающая более давние события «ниже» и «дальше» от центра.
- Отдельные абстрактные реалии, использующиеся нашим сознанием как блоки для конструкции воображаемых событий - например, яблоко, лошадь, машина, слово, запах сена, вкус чеснока, мокрость воды – на «одном уровне» или «выше» центра, причем иногда в областях, ассоциированных с внешним, объективным пространством (то есть «снаружи головы»), и в этом последнем случае они могут располагаться немного ниже «горизонтальной плоскости». Эта область невелика и имеет относительно центра, где расположено сознание наблюдателя, радиус примерно метр.
- Самостоятельно сконструированные сознанием образы (воображаемые), образы ожиданий, образы, относящиеся к прогнозу будущих событий – расположены «вверху», причем чем ближе во времени по ожиданиям расположена конструкция, тем она сложнее и более смещена в боковые области, а чем позднее – тем она упрощенней и «выше».
Во-вторых, в ВИП упорядоченно расположены и неосознаваемые в процессе их работы части психики, то есть механизмы сознания, чье существование мы знаем только по результатам их срабатывания (ведь нам в субъективном опыте неизвестно, как мы вспоминаем что-то или как осуществляется сравнение образов, мы просто получаем в сознание готовый образ или ощущение соответствия-несоответствия). Их можно различить как области, к которым внимание вынуждено обращаться прежде, чем в субъективной реальности возникнут те или иные элементы (включая образы).
- Прежде всего это механизмы памяти, калькулятивного аппарата и эмоциональные структуры. Они расположены в виртуальном пространстве ближе к субъективному «центру», нежели чем образные реалии, рассмотренные в предыдущем пункте. Порядок расположения «снаружи» «вглубь»: память-логика-эмоции.
- Затем, это сервисные области, важные для выживания: такие, как зоны хорошо-плохо, приятно-неприятно. Они также расположены весьма близко к субъективному центру ВИП.
И, в-третьих, субъективно в ВИП расположен собственно самосознающий, созерцающий центр нашего сознания – собственно говоря, он и является субъективным центром ВИП. В терминах школы ДЭИР он называется «точкой «Я есмь»», поскольку ничего, кроме осознания самосущестования и элементов субъективной реальности, созданных механизмами сознания, в ней не содержится. Его, по понятным причинам, «со стороны» воспринять нельзя, и, разумеется, расположен он не в ВИП, а в СУП (как ощущаемый непрерывно элемент), спроецированным на ВИП. Это просто именно само сознание, в его чистом виде, рассматриваемое отдельно от остальных элементов субъективной реальности, спроецированных на объективное и виртуальное пространство. Но это уже вопросы взаимодействия всех трех пространств, которым мы пока еще внимания не уделяли.
Взаимодействие трех пространств: субъективного, объективного и виртуального – это, пожалуй, самый интересный для описания субъективного функционирования человеческой психики предмет. И не только с внутриличностных позиций - именно на межперсональном взаимодействии трех пространств при посредстве сенсорных проекций и строится биоэнергетическое воздействие.
Итак, мы только что определили существование субъективного пространства, то есть пространства, составленного непосредственно воспринимаемыми феноменами, выраженными в ощущении.
Это пространство является, в общем-то, практически независимым от объективного и виртуального пространств – стоит образу появиться в нем, как он становится доступен для любого перемещения и трансформации, например, замеченная красивая безделушка немедленно представляется женщиной на собственном пальце, а мужчина зачастую непроизвольно представляет себя в привлекательном автомобиле.
Но для того, чтобы данные возникли в субъективном пространстве, нам необходимо их откуда-то получить (разумеется, создание их осуществляется уже упоминавшимися нами неосознаваемыми в процессе срабатывания механизмами сознания). Более того, источник должен иметь достаточно четкую локализацию, чтобы про повторном обращении к нему можно было бы отследить изменения в данных.
Создание отпечатка внешнего или внутреннего феномена (предмета или воспоминания, к примеру) в субъективном пространстве и составляет, собственно, процесс восприятия – потому что до этого проникновения информация пребывает во внесознательных областях.
То есть для восприятия внешнего мира или для воспроизведения воспоминания субъективное пространство должно на время, необходимое для такого воспроизведение, совпасть по координатам с объективным (я сосредоточился на экране телевизора) или виртуальным (я погрузился в воспоминания) пространстве.
Соответственно, типичная конфигурация субъективного пространства в любой данный момент времени объединяет и объективное, и виртуальное пространство. Проще всего представить его как облако, распространяющееся вокруг человека (непосредственно воспринимаемый человеком мир и спроецированные вовне представления; в терминологии энергоинформационики дальнее поле), непосредственно в теле человека (эфирное тело), и в области, субъективно расположенной за глазами (словно перетянутый ниткой воздушный шар, часть которого уходит в пространственное искажение) формирующий скрытую внутреннюю вселенную – объем субъективного пространства, заполняющий полость пространства виртуального.
Именно субъективное пространство выступает в качестве активного начала сознательной деятельности человека, причем механика сознательной деятельности аналогична как в объективном, так и в виртуальном пространстве – и «энергией» для манипуляционной активности служат непрерывно присутствующие в СУП и уже знакомые нам триггерные ощущения – восходящий и нисходящий потоки.
Для того, чтобы переставить предмет на столе, мы направляем на него свою активность – ощущение восходящего потока, существующее в субъективном пространстве. Интенсивность триггерного ощущения соответствует интенсивности предстоящего действия. Затем в действие вступает собственно тело. Чтобы переместить образ предмета относительно образа стола – мы используем опять-таки триггерное ощущение. Чтобы подавить воспоминание, также используется ощущение восходящего потока. Нисходящий поток используется в процессе сосредоточения и способствует как сохранению образа, так и извлечению в субъективное пространство дополнительной информации.
Таким образом, как я уже отмечал в предыдущей статье – триггерные ощущения определяют активность нашей психики как во внешнем мире, так и мире внутреннем, субъективном.
В субъективном же пространстве расположен так называемый центральный энергетический канал, в котором локализованы триггерные ощущения вне направленной активности, и в этом случае они определяют общее состояние сознания, и чакры, как постоянно существующие области сосредоточения.
Кроме того, субъективные пространство, построенное двумя субъектами в коммуникативном процессе и при наблюдении одних и тех же реалий объективного пространства, благодаря физиологической общности субъектов общения, «настраиваются» друг на друга, формируя объединенное по общим реалиям и понятиям, общее пространство субъективной реальности, в котором и разворачивается совместная психическая активность общающихся людей – при участии совместно формируемого намерения. Создается общая субъективная реальность на объективном интерфейсе.
Субъект, словно пловец, двигается между двух океанов данностей – виртуальной и объективной, и бессмысленно рассматривать их совместно. Все зависит от самого пловца. От субъекта и его умений. И если описание механики субъекта покажется вам занудным, то вспомните о том, что все-таки именно механика тела позволяет нам плыть.
Соответственно, при описании феноменологии трех пространств, доступных нашей психике, можно выделить интраперсональные и межперсональные аспекты. А внутри каждой из этих категорий выделяются процессы, связанные с активным осознанием и восприятием, в терминологии энергоинформационики процессы информационные, и процессы, связанные с направленной активностью сознания, манипулятивные, или, в терминах энергоинформационики, процессы энергетические.
Остановимся немного на них, попытавшись расширить определения, данные нами в предыдущем томе, где мы уже рассматривали дуализм информационных и энергетических процессов в человеческой психике. Начнем с рассмотрения внутриперсональых процессов.
Информационные процессы, как процессы активного осознания, немыслимы без концентрации внимания.
Разумеется, субъективное пространство даже без концентрации внимания наполнено различными отображениями – но можно смело утверждать, что, во-первых, количество и качество таких спонтанно проникающих в субъективное пространство феноменов зависит от некоего порогового уровня раздражения («мне запомнились яркие красные пятна на ее лице»), а, во-вторых, создано фоновой активностью внимания же, непроизвольно концентрирующегося на данных извне («я сразу же заметил десять долларов, валяющиеся на асфальте»).
Восприятие сигналов как одного, так другого источника данных сильно зависит от текущей концентрации внимания («в первый момент от потрясения я ничего не заметил»). Нас же интересуют сознательно направляемые процессы.
По-видимому, между сознательно направляемыми информационными процессами и концентрацией внимания можно даже поставить знак равенства, потому что, как это было показано во многих исследованиях, и рассмотрено в нашем, наша неосознаваемая психика в любой данный момент времени предоставляет в готовом для восприятия виде значительное количество данных – в то же время, в осознание проникают только те, на которых остановилось внимание.
Элементы же субъективного пространства, не осознанные прямо, оказывают косвенное влияние на состояние сознания и на координированную работу механизмов психики. Крайне показателен здесь известный развлекательный эксперимент с гипнотическими состояниями – когда человеку внушают, что он «не видит» стоящего на сцене стола, и тот стола действительно «не видит» - однако почему-то обходит. То есть стол косвенно присутствует в субъективном пространстве (иначе на него наскакивали бы, действительно не замечая) и модифицирует активность психики – однако внимание его избегает и он, оставаясь воспринимаемым элементом внешней среды, не осознается и не может служить объектом сознательной активности.
То есть собственно процесс осознания с точки зрения субъекта можно определить как последовательную концентрацию внимания на элементах субъективного пространства. При этом элементы субъективного пространства поставляются в СУП автоматически механизмами сознания. Они активируются при концентрации на соответствующих конкретным локализациям ВИП и ОП областях СУП. Важную роль в активации и стабильности восприятия играет триггерное ощущение НП.
Таким образом, в процессе осознания имеются три участника. Источник данных, внимание и осознающий (созерцающий) центр.
Источником данных всегда является субъективное пространство, хотя сами данные могут первично происходить из объективного или виртуального пространства, будучи извлекаемыми из них механизмами сознания, т.е. неосознаваемыми частями психики.
Самосознающий центр, или в терминологии школы ДЭИР, область «я есмь» (ЯЕ), ничего интересного для самопознания не представляет, поскольку его, в отличие от результатов работы механизмов сознания, невозможно наблюдать со стороны. Он всего лишь регистрирует, созерцает собственное участие в психическом процессе – причем самостоятельно в нем участия не принимает.
Эмоциональные причины психического действия, осознаваемые или перерабатываемые объекты СУП, результаты работы механизмов сознания от памяти до логики – все является для ЯЕ внешним.
Интроспективный эксперимент легко покажет, что созерцающий центр сознания регистрирует некое общее состояние, которое самостоятельно запоминается и служит эталоном постоянного (по-видимому) сравнения, при положительном исходе которого (по-видимому) возникает ощущение «дежа вю».
Существование этого центра легко принять как данность, и, видимо, в нем осуществляется собственно процесс самоосознания – сличения отражения предыдущего состояния с состоянием текущим. Эдакая машинка времени на один временной квант назад. Все более долговременное хранится в неосознаваемых частях психики.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:47 | Сообщение # 9 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
Внимание – это, как известно, средство выделения психикой того или иного элемента СУП. Оно относится к весьма интересным с точки зрения управления элементам психики – потому что, с одной стороны, оно фокусируется непроизвольно, что показано в многочисленных экспериментах по выделению фигур из фона, и даже не всегда осознается, к примеру при автоматическом выполнении действий. По-видимому, оно автоматически выделяет наиболее значимый и отличающийся от фона признак предмета или образа, не исключено, что выделение ощущается как эмоциональный признак.
С другой стороны, направление переключения внимания человек способен менять произвольно. К примеру, когда мы размышляем о возможности выпить чаю или выпить кофе, мы с легкостью можем рассмотреть варианты в любой последовательности. Одно из интересных предположений состоит в том, что такая возможность возникает благодаря единственной степени свободы, данной сознанию – свободы решения буридановой проблемы. То есть, когда в процессе мышления возникают равные варианты, выбор между которыми на рациональной основе неосуществим благодаря их равнозначности, наше сознание реализует выбор волюнтаристским образом. В условиях отсутствия рациональных данных такой выбор не хуже любого другого. Его необходимость математически возникает повсеместно (это несложно доказать – наш мыслительный процесс не существует без осмысления, то есть каждый элемент осознается, выражаясь в других переменных, и половинки этого уравнения сосуществуют в один момент времени на сравнивающем модуле и должны быть представлены в одном и том же виде; то есть равны. Наступает момент переключения внимания на любую их «половинок» уравнения – момент решения буридановой проблемы). И за счет него мы реализуем всю свою безграничную свободу сознания.
Однако мы вступили в область сильно умозрительных гипотез, и нам пора выбираться на менее зыбкую основу описания внутреннего мира человека. Нам осталось сосредоточиться на еще одном элементе, имеющем прямое отношение к вниманию, если можно так выразиться, схеме его переключения – так называемом намерении. Он крайне важен, потому что доступен восприятию и манипуляции посредством техник сенсорных проекций.
Схема последовательного переключения внимания называется в терминологии энергоинформационики НАМЕРЕНИЕМ. Намерение, ощущаемое как предпочтительная последовательность переключения внимания, нечто вроде «коридора», по которому внимание соскальзывает само, по-видимому, является типовой для данного набора данных формой хранения привычного направления мысли, созданной в результате предшествующих ревизий обстоятельств данной области.
Намерение используется психикой как для направления осознания, так и для направления активности – оно выгодно тем, что позволяет освободить собственно сознательно управляемое внимание для других вычислений . Наиболее яркий пример активного намерения, не утруждающего наше сознание – это ощущение, присутствующее в нашей психике, когда мы двигаемся по давно знакомой дорожке к дому – или на работу. Сознательно по пути мы мечтаем о еде, разглядываем прохожих, составляем планы… Короче говоря, в голове ветер. Но ноги нас в то же время несут из пункта А в пункт Б словно по невидимым рельсам – то есть наша психика работает в автоматическом режиме, выполняя программу перемещения. Как можно определить чувство, заставляющее нас придерживаться избранной дороги (в теории все понятно – это в памяти, в подсознании… нас же интересует ощущение, которое выражает всю эту сложную механику и которым руководствуется наша психика)?
Приблизительно оно ощущается словно «коридор», по которому легче осуществлять как физическое, так и мысленное передвижение. В ряде случаев, при суженном состоянии сознания (в результате опьянения, эмоционального шока) мы вообще воспринимаем мир только в этом коридоре («я так волновался, что не замечал ничего вокруг).
Намерение является изящным средством невербального управления как собственным мышлением, так и мышлением другого человека, так как оно доступно к восприятию и модификации по каналу сенсорных проекций. Кроме того, намерение достаточно легко создать и при помощи вербальных техник эриксонианского гипноза. Но об этом мы поговорим немного позднее.
Использование этих субъективных феноменов и закономерностей позволяет не только исследовать собственную психику, но и достичь более глубокого уровня управления процессами осознания и восприятия. При этом управление осуществляется с точностью, немыслимой при применении стандартных психологических приемов – такая точность достигается как раз за счет использования «механистического» подхода.
Единственное, что необходимо сделать для того, чтобы эта возможность стала реальностью – это научиться различать внутренние феномены в ощущении и использовать собственные же ощущения для модификации активности психики. Абстрактное понимание сенсорной архитектоники психики не поможет (это я на всякий случай сразу хочу предупредить поклонников идеи, будто знание означает умение… так вот ничего подобного).
В обыкновенной ситуации для того, чтобы что-то вспомнить, осознать, более подробно воспринять, человеку необходимо сосредоточиться. Сосредоточение выполняется косвенными методами – то есть мы перебираем в сознании те или иные внутренние реалии, стремясь привести себя в состояние, которое позволит завершить калькуляцию. В ходе этого процесса человек крайне зависим от эмоциональной окрашенности перебираемых им образов – и часто случается, что завершить процесс осознания удается только при помощи значительного напряжения психики. Подчеркиваю, что необходимость такого напряжения вызвана косвенным способом стимуляции работы психики – мы действуем в расчете на то, что калькуляция при переборе данных произойдет сама, так сказать, за счет инсайта.
Первое преимущество энергоинформационного подхода заключается в возможности гибкого управления динамикой процессов осознания.
Прежде всего – это использование триггерного ощущения НП для усиления концентрации внимания. Опыт Школы ДЭИР в полном согласии с теорией показывает, что усиление нисходящего потока резко увеличивает способность человека к концентрации внимания и повышает скорость калькуляций. Кроме того, направление НП на образ предмета или на источник информации о нем увеличивают длительность фиксации образа и его подробность – в том числе облегчая осознавание данных, полученных за счет сенсорных проекций.
Различение в ощущении механизмов сознания, как потенциальных источников данных, позволяет стимулировать их срабатывание за счет использования опять-таки триггерного ощущения НП. Достаточно направить его в субъективном пространстве в область ВИП, служащую источником данных, как продуктивность памяти резко возрастает. Точно так же можно увеличить продуктивность логических процессов.
Триггерное ощущение ВП делает образ менее подробным, но более выделяющимся, оно способно модифицировать скорость переключения мыслительной активности, помогает отвлечься, но мешает сосредотачиваться из-за хаотичного калейдоскопа образов. ВП полезнее в продуктивном, трансформирующем, императивном направлении, и мы рассмотрим это его свойство позднее.
Кроме того, способность выделения в ощущении намерения и управления им позволяет не только изучать проблему под новыми для себя углами (просто изучаем не то, что подсказывает намерение, а все, кроме него), но и направлять собственную психику на решение той или иной задачи в фоновом режиме. При этом, разумеется, резко экономятся сознательно доступные ресурсы, которые можно использовать для других целей.
Второе преимущество заключается в управлении не динамикой, а обстоятельствами психических процессов.
Под обстоятельствами здесь понимается характер срабатывания психических механизмов в целом – ведь в процессе мышления наше сознание зависимо от «отправной точки», с которой начинается рассмотрение проблемы, от контекста собственного внутреннего состояния. Приведу пример: мы сосредоточены на решении многовариантной задачи, к примеру, может ли начальство повысить нам зарплату, и если да, то как этого добиться. Тут звонит телефон и нас из дому спрашивают, что делать с ребенком, заработавшим неуд.
Если эта новость не послужила для нас запредельным по мощности стимулом, то мы начинаем давать содержательные инструкции относительно того, что сказать ему сейчас, что оставить до вашего прихода, что требовать и как не отпускать на прогулку. Но если наше занятие состояло в скандале с сотрудниками – то под горячую руку мы постараемся вбить в своего собеседника максимум собственных эмоций. Будет другое состояние – будут другие мысли и другие реакции («утро вечера мудренее», «на свежую голову»).
Попробуйте проанализировать собственную реакцию в таких случаях – и обратите внимание, что кроме явно переносящегося эмоционального состояния, переносится еще и направление работы мыслей, например логическое (исправить), силовое (сделать), коммуникативное (поговорить)… Такое впечатление, что сознание прежде всего использует те ментальные инструменты, которые уже «держит в руках».
С психологической точки зрения это совершенно неудивительно: для изменения направления реакции требуется время на изменение биохимического фона, на подавление и активацию тех или иных эмоций, на моделирование тех или иных реакций. Это понятно. Нас же интересует субъективная сторона.
Как мы ощущаем постоянство или, наоборот, переключение «набора инструментов» своего сознания? И опять же ближе всего этот процесс описывают пространственные термины, что отражено и в идиоматическом содержании языка («я был погружен в размышления», «я находился в раздумьях»). Мы уже касались этой стороны функционирования психики, когда говорили о пространственной организации ВИП.
Сосредоточение на любой конкретной тематике подразумевает сосредоточение на определенной области ВИП, откуда поступают необходимые данные. В идеале возникает своего рода «вдохновение», когда появление в сознании необходимых элементов существенно упрощено по сравнению с другими («…и чем случайней – тем вернее рождаются стихи навзрыд…»). Причем само по себе состояние может быть как крайне активным, так и резко созерцательным, преобладать как ВП, так и НП, варьировать эмоциональное содержание – но образная направленность сохраняется.
Субъективная упорядоченность виртуального пространства такова, что данную особенность мышления хорошо иллюстрирует аналогия с различными комнатами, в которых может находиться человек – к примеру, мастерской и библиотекой. В каком бы состоянии он не пребывал, в библиотеке и в мастерской его окружают разные предметы, и ими воспользоваться проще. Местонахождение определяет набор возможностей. Другие предметы в другом помещении, и на переход в него требуется время.
Приблизительно то же самое происходит в нашем сознании при глубоком сосредоточении. Субъективный центр сознания, «наблюдатель» (точка «я есмь») смещается в область ВИП, обеспечивающую наилучший доступ к необходимым внутренним реалиям – будь то бухгалтерия или рифмованные слова.
В обычной ситуации мы добиваемся такого эффекта опять-таки косвенным способом. То есть человек принимается тужиться, сосредотачиваться, погружаться в проблему, биться головой о стену, тратя много времени и усилий. При удаче через какое-то время наступает состояние вдохновения - то есть то состояние, при котом доступность данных для мыслительного процесса оптимальна. Это состояние довольно легко разрушается посторонними раздражителями и естественным ходом мысли.
Есть другой вариант - выявив область ВИП, на которой приходиться сосредотачиваться при решении той или иной задачи, направленно сместить в нее центр сознания (область «Я есмь»). В этой ситуации состояние сосредоточения достигается прямым способом, намного быстрее и практически без затрат усилий. В школе ДЭИР картографирование виртуального пространства выполняется в ходе упражнения «глобус сознания» и в дальнейшем используется для достижения желательных состояний, к примеру, облегчающих изучение иностранного языка.
Таким образом, использование особенностей сенсорной архитектоники психики позволяет существенно повлиять на процессы осознания и восприятия.
Энергетические процессы, протекающие в сознании, необходимы для мысленных манипуляций.
Разумеется, все сказанное в предыдущем разделе относится и к манипулятивной активности сознания – для эффективного мышления нам требуется и подробное представление образов, и устойчивость внимания, и сдвиг центра осознания в виртуальном пространстве.
Однако для того, чтобы изменить, трансформировать образ, представить себе движение, сменить понятия или переключиться на другую мысль, требуется внутреннее усилие. Активность, прежде всего зависящая от триггерного ощущения активности – ВП. И от НП, как фактора стабилизации и фиксации полученного результата.
Как показывает практика, направление ощущения ВП на образ и его насыщение этой энергией приводит к более яркому и эмоциональному его восприятию. Кроме того, насыщенный ВП образ в ряду однотипных образов автоматически воспринимается как главный.
И, как опять же показывает практика, энергия ВП необходима для смещения точки «я есмь» в виртуальном пространстве. Так оправдывается идиома, гласящая, что для сосредоточения необходимо сделать внутреннее усилие.
Кроме того, насыщение ВП образа предстоящего действия существенно ускоряет его реализацию – что совершенно неудивительно, если учесть, что ВП и есть ощущение, включающее активность.
ВП необходимо участвует как в формировании образа действия, направляемого далее в ОП (к примеру, мы уже рассматривали его участие в процессе перестановки предмета в материальном мире), так и позволяет модифицировать элемент ВИП (как, к примеру, мы можем вспомнить одноцветную кошку, добавить ей полоски и запомнить в таком виде).
То есть скорость и сила продуктивной, энергоинформационной активности нашего мышления легко модифицируется применением триггерных ощущений, позволяющих как быстрее трансформировать образ и сделать его более ярким, актуализировать его, так и зафиксировать, сохранить. ВП – выделение и трансформация, НП – фиксация и сохранение. При этом вся работа осуществляется в СУП, а ВИП и ОП используются как источники исходных данных и места размещения данных трансформированных.
Самостоятельное применение техник манипуляции субъективным и виртуальным пространством в сочетании с использованием триггерных ощущений центральных потоков может быть очень многообразно – от создания конструкций, реализующихся без участия сознания до прямой коррекции содержания психики, к примеру, удаления или модификации мешающих комплексов, фобий, интроектов. И, помимо того, что само по себе такое воздействие, как мы уже говорили, может быть осуществлено с большой точностью и минимальными затратами, оно имеет важнейшее для нас свойство, которое я попытаюсь определить.
Приемы использования триггерных ощущений для модификации сенсорных проекций в субъективном пространстве позволяют преодолеть грань между воображением (диссоциированным мышлением) и внутренним действием (ассоциированным мышлением).
Воображение – это неотъемлемый элемент нашей психики, это собственно моделирующая, проективная активность нашего сознания. В процессе мышления воображение создает и сохраняет промежуточные образы и образные композиции, на основе которых ситуация моделируется все дальше и дальше. Процесс протекает примерно так: образ создается (скажем, вспоминается кусок хлеба) – трансформируется (мы представляем снаряжение его маслом и колбасой) – отбрасывается (происходит сосредоточение на колбасе) – трансформируется (колбаса достается из холодильника) – отбрасывается (сосредоточение на холодильнике)… и так далее.
То есть воображение создает именно промежуточный продукт мышления, обреченный быть подавленным. Он игровой, сослагательный, отстраненный и (если пользоваться терминами энергоинформационики) не насыщен энергией. Именно в силу этого воображение мало способно помочь в, например, классической психотерапевтической ситуации, не говоря уже о том, чтобы послужить средством коррекции содержания собственной психики.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:48 | Сообщение # 10 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
В отличие от воображения, внутреннее действие производится в ходе не воображаемого, а реального переживания. Разница состоит в том, что в реальных событиях источником образа в СУП служит ОП, с которым человек находится во взаимодействии, невольно сообщая возникающим сенсорным проекциям энергию триггерных ощущений. При этом содержимое СУП запоминается в ощущении, то есть переходит в ВИП в качестве нового содержания, формирующего новый тип реакций или новый навык - и опять-таки за счет внутреннего усилия, делающегося возможным благодаря активности, то есть (с точки зрения субъекта) с участием триггерных ощущений центральных потоков.
Внутреннее действие совершает нечто, воображению недоступное.
Абстрактная информация может быть получена в процессе наблюдения, общения или чтения – и она хранится в памяти. Эмоциональное состояние преходяще и прямо неподконтрольно сознанию – и хранится в памяти в символической же, отвлеченной форме. Но одна из компонент – тот сложный комплекс ощущений («опыт»), который создается в процессе деятельности и служит основой навыка и психической причиной новых способов реакций на старый раздражитель, есть результат внутреннего действия. Не представления действия, а действия, состоящего в переживании, модификации и запечатлении результирующих ощущений. Результат внутреннего действия меняет саму психику, заставляя человека комплексно по новому взаимодействовать с новыми элементами внешней среды. Воображение на это неспособно.
Именно поэтому операции, целью которых является долговременный психический эффект, к примеру, психотерапевтический сеанс или процесс обучения, всегда включают в себя ту или иную активность. Наиболее здесь показательна психотерапия – не существует отвлеченного рецепта, осуществляющего коррекцию, нет бумажки, прочтение которой пациентом решит его проблемы. Всегда необходима практика, косвенным образом заставляющая психику осуществлять внутреннее действие.
Применение триггерных ощущений для модификации элементов СУП и ВИП позволяет преодолеть этот барьер. На этом основана часть техник школы ДЭИР, которые мы рассмотрим в качестве примеров.
Прежде всего это программы, облегчающие достижение цели.
Рассмотрим, как в обычной ситуации происходит подготовка к выполнению действия, имеющего поддержку подсознания. Для конкретики возьмем, скажем, «случайное» знакомство девушки с молодым человеком (с молодым человеком происходит то же самое, но в его поведении, как правило, меньше поверхностной эмоциональности и больше биологической прозрачности). Прелесть ситуации в том, что жесткая биологическая логика полового поведения для сознания-обладателя совершенно неочевидна.
Прежде всего имеется драйв (базовая потребность, обеспечивающая выживание), обусловленный очевидными физиологическими процессами, в том числе гормональным фоном («пришла пора – она влюбилась»). Этот драйв комплексно меняет состояние психики: повышается чувствительность к поведению особей противоположного пола, как осознаваемая, так и неосознаваемая («что он о себе думает!»), часть ресурса отвлекается («все валится из рук») – и появляется некоторая рассеянность («я такая… противоречивая…») в сочетании с незащищенностью («ненавижу чувствовать себя идиоткой!»), что в свою очередь заставляет юную особу тщательно «воздвигнуть щиты», то есть одеться поярче и сделать макияж («ну совершенно нечего надеть!»).
Возникает тропия – и бессознательно проявляются поисковые реакции в виде стремления к прогулкам («ах Самара городок, беспокойная я…»), независимости от родных («вы ничего не понимаете!»), подчеркивающего собственную особенность поведения («тиха, печальна, молчалива… она в семье своей родной казалась девочкой чужой»).
Излишне говорить, что, хочет обладательница тропии или нет, ее психика пользуется всем своим информационным и подсознательным арсеналам (интуицией, эмоциональностью, данными сенсорных проекций, и даже обонянием), чтобы модифицировать поведение нужным для реализации драйва образом (модными предпочтениями, выбором тусовки, стиля одежды, мест прогулок, увлечений и проч.). В этой ситуации сознательный выбор вряд ли осуществим – возникновение влюбленности предрешено, и в формуле любви сознание не упоминалось. Сама жизнь, внутренний мир и внешние обстоятельства направляет, казалось бы, осознанную поступь юной особы к пока неочевидной для нее цели.
И вот ноги ее приносят туда, где все и должно произойти. Вот ОН, подходящий по всем параметрам. Но сознание этого еще не вполне зарегистрировало, более того, оно может даже сопротивляться. Однако чуть ли не все ресурсы отвлекаются на рассмотрение кандидатуры, и контроль частично утрачен. И, к примеру, леди не замечает ступеньки (или роняет чашку, или ссорится со своим текущим, но неоптимальным спутником, и выходит на террасу, или… вообразите сами). Необычный, неконтекстный, импульсивный или неловкий поступок - встретились глаза, вспыхнула улыбка, завязался разговор. Железы не дремлют. Один-ноль, мать природа! Ты, как всегда, неподражаема в своей безыскусной изощренности.
Обратим внимание, что в данном примере человек следует как бы одновременно двум мотивам: сознательному и неосознаваемому. Их можно выделить в любой сфере поведения человека – дома, на работе, на отдыхе. И мотивы эти принципиально различаются между собой – сознательная активность требует усилий.
Невозможно беспрестанно, не осознавая того, решать арифметические задачи, выполнять работу или заниматься интригами. Это активность, направляемая сознанием, а значит, по определению эпизодическая. Без усилия эта активность не проявляется.
С другой стороны, сохранение равновесия, сексуальное поведение, иерархическое социальное поведение сознательных усилий не требуют. Напротив, требуются сознательные усилия, чтобы модифицировать эту активность желательным для себя образом (изменить стиль поведения, прикинуться гомосексуалистом или имитировать естественное падение).
Чем отличаются эти два мотива, если рассматривать их в свете уже описанных нами явлений?
Только представленностью направляющих поведение конструкций (образов, мотивов, ощущений) в субъективном пространстве.
Конструкции, обусловленные сознательной активностью, возникают в СУП при обращении к ВИП и направляют поведение человека, пока сохраняется сознательный контроль («я замечтался и проехал остановку»). Они не имеют практически никакого источника энергии (и в психологическом, и в энергоинформационном смысле этого слова), помимо энергии, которой распоряжается сознание. Они не могут существовать и проявляться без участия сознания.
Количество энергии в распоряжении сознания есть величина переменная и, по-видимому, его можно определить в психологических терминах как сумму эмоционально выраженной энергии драйвов, реализующихся в текущий момент, а в терминах энергоинформационных как осознаваемый уровень триггерных ощущений, т.е. центральных потоков.
Фоновая активность, обусловленная неосознаваемыми мотивами, с другой стороны, выражена в элементах субъективного пространства непрерывно. Эти элементы обладают самостоятельным источником энергии и непрерывно направляют поведение при помощи намерения. Они способны реализовываться без участия сознания.
Разумеется, источником энергии и в этом случае служат драйвы, расставляющие эмоциональные акценты (с субъективной точки зрения в процессе реализации регистрируемые уже как триггерные ощущения), однако участия сознания для их реализации не требуется. По одной простой причине – большая часть вариантов данного поведения и реакции внешней среды уже учтена в ощущениях и противоречия, возможно при помощи когда-то имевшего места быть размышления, сняты. Конструкция СУП пребывает в состоянии динамического равновесия с данными ОП и ВИП, на очередное изменение ОП из ВИП появляется новое намерение… Жизнь идет своим чередом.
Но стоит появиться противоречию, равновесие нарушается, и вмешивается сознание («куда это меня занесло»; причем величина противоречия должна быть достаточной для сознания, к примеру, мы способны не заметить серьезности реакции собеседника и не отреагировать) - и принимается устранять противоречия и решать буридановы задачи. Его действия выводят систему из состояния «зависания», хотя и не всегда оптимальны, достаточно вспомнить, что попытка осознать гладко проходящее действие может вызвать его сбой (прогулка по канату) или привести к исчезновению движущей поведение энергии («и тут я понял, как это выглядит со стороны, и замолчал»).
Как один, так и другой режим имеют свои преимущества и недостатки.
В случае фоновой активности психика использует весь свой арсенал от неосознаваемо получаемых данных, в том числе данных сенсорных проекций, до непротиворечивого невербального поведения, причем не утруждает сознание на пути к достижению цели. Фоновая активность более результативна за счет большей координированности и непрерывности. Однако фоновая активность не способна справиться с не предусмотренными внешними («он выругался, и очарование исчезло») или внутренними («я вспомнил о работе, и стало не до танцев») данными.
В случае сознательной активности любые противоречия решаются легко. Но сознание неспособно проконтролировать все нюансы поведения, и поведение, обусловленное им, по определению внутренне противоречиво. Это великолепно можно проиллюстрировать, если вспомнить поведение любого новичка в своем деле – как бы великолепно он не владел вопросом, неуверенность заметна. Поведенческие противоречия прекрасно заметны, если человек лжет или что-то утаивает. Именно поэтому актер должен перевоплотиться, то есть модифицировать свое сенсорное пространство под поведение персонажа. Воспроизвести его внутренний мир. Нецелостное поведение, вызванное сознательно направляемой активностью, приводит к тому, что новичок зачастую не достигает цели («первый блин комом»).
Сознательная активность обладает меньшей эффективностью по сравнению с фоновой активностью и по еще одной причине, а именно недостаточной координированности. Мимо сознания проходит слишком много данных, необходимых для комплексного адекватного действия, в том числе поведения, и это легко доказать, скажем, на примере сохранения равновесия. Встаньте в неустойчивую позу – к примеру, на корточки на одной ноге – и закройте глаза. Тело начнет раскачиваться – и сознанию придется принять участие в контроле равновесия. Но раскачивание не прекратится, а возможно, и усилится. Откроем глаза – и раскачивание тут же прекратится, причем для этого сознательных усилий прикладывать не придется. Огромный массив визуальных данных обрабатывается в фоновом режиме, обеспечивая стабильное положение тела.
Полностью аналогичны свойства фонового поведения в социальной ситуации. Достижение таких целей, как приобретение знакомых, зарабатывание средств, удачная партия – все они зависят от фонового поведения, управляемого намерением. Сознательно можно только приблизиться, прикоснуться к обстоятельствам, окружающим цель, но достигнуть ее без фонового компонента не удается («только когда схлынуло напряжение первых минут, они разговорились»). В случае социального поведения (как в приведенном примере с поиском любви) без подобной координации успех практически немыслим. Можно даже сказать, что любая социальная активность достигает результата только тогда, когда психика способна достичь цели благодаря фоновой активности, только слегка направляемой сознанием.
Сознательно предпринимаемые попытки достижения цели порождают опыт, оттачивают и совершенствуют конструкции СУП (что воспринимается как формирование намерения) и содержание ВИП, управляющие поведением, пока поведение человека не станет комплексно непротиворечивым. Тогда исчезнут мешающие примеси других моделей поведения, неэффективная рефлексия, неадекватные представления. Тогда сознание сможет задать общее направление – и фоновая активность, управляемая намерением, обеспечит продвижение, а сознание сможет заняться устранением реальных препятствий. Тогда цель будет достигнута.
В общем-то, именно из-за несовершенства фонового поведения происходит большинство социальных неудач. Как известно, зарабатывать деньги можно научиться только в процессе их зарабатывания. Однако многие наши соотечественники и иностранные граждане страдают из-за неразделенной любви к финансам, сознательно стремясь получить крупную сумму, непрерывно штурмуя эту запредельную высоту, но не достигая ее, не получают продуктивного опыта, приближающего их к цели. Их фоновая активность не совершенствуется.
Их осознанная мечта так и остается осознанной мечтой, неведомой в ощущении для неосознаваемой части личности, не оформленной в намерении, не имеющей самостоятельной энергии, проявляющейся эпизодически по воле сознания и не порождающей опыта, и не формирующей продуктивного фонового поведения. Увы, но цель важнее желать и чувствовать, нежели чем понимать.
Итак, для эффективной фоновой активности нужна по возможности непротиворечивая конструкция СУП, обладающая самостоятельным источником энергии. Ее можно создать энергоинформационными методами – в терминологии Школы ДЭИР такая конструкция называется программой.
Одна из программ создается по следующей принципиальной схеме: последовательность образов, характеризующая цель с обстоятельствами и мотивациями, прокручивается в сознании, насыщаясь энергией восходящего потока, пока не формирует комплексную сенсорную проекцию в СУП, поддерживающую непрерывную связь с ВИП (интегральное ощущение цели).
Возникает намерение. Затем программа проверяется на непротиворечивость с использованием приема, подразумевающего просмотр цели с одновременным отвлечением калькулятивного ресурса сознания, на фоне чего неосознаваемо присутствующие противоречия делаются явными. Цель корректируется.
Корректированная цель вновь прокручивается в сознании, с насыщением ощущением центрального восходящего потока, пока вновь не формирует в СУП комплексную сенсорную проекцию, находящуюся в динамическом равновесии с данными ВИП. Эта комплексная проекция насыщается энергией восходящего потока до предела.
Затем она выводится вовне (во внетелесное пространство СУП) и перемещается в тело (которое находится в ОП, но представлено в ощущении в СУП), в проекцию центрального энергетического столба (конкретно триггерного ощущения ВП) в области средней чакры (стандартной области сосредоточения на триггерных ощущениях, наиболее часто задействующейся в активности), сливается в ощущении с триггерным ощущением ВП… и процесс завершен.
Теперь сенсорная конструкция заняла свое постоянное место в СУП и имеет самостоятельный источник энергии. Она непрерывно присутствует в психике, поддерживая активное намерение – и формирует фоновую активность человека, подталкивая его к достижению цели. Цель достигается с крайне малыми сознательными усилиями – и возникает ощущение, что цель достигается сама. Это воспринимается, как удача и везение.
Опустим дальнейшие описания, достаточно исчерпывающе сделанные в терминах энергоинформационики Дмитрием Сергеевичем Верищагиным. Обращайтесь к его пособиям. В рамках моей же задачи я хотел бы обратить ваше внимание на другой, очень важный момент.
Приемы, основанные на использовании триггерных ощущений в субъективном пространстве, имеют преимущество, недостижимое обычными психологическими приемами. Оно заключается в том, что триггерные ощущения в обычном состоянии являются отражением драйвов – а с другой стороны, это всего лишь ощущения, которые можно сознательно усилить. И энергии для этого требуется очень мало, меньше, чем налить чашку чая. А будучи усиленными, они производят тот же самый эффект, как если бы являлись результатом драйва.
То есть энергоинформационные приемы позволяют актуализировать модель поведения, исходно лишенную энергетической поддержки со стороны драйва. Они позволяют делать психическую энергию из ничего и, как показывает практика, эффективны даже при депрессии, когда у психики недостаточно энергии, чтобы решить проблему традиционными подходами.
Другой пример использования триггерных ощущений в работе с субъективным и виртуальным пространством – это работа с так называемым кармическим комплексом.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:49 | Сообщение # 11 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
Кармический комплекс обязан своим существованием реакции вины на специфические обстоятельства, и обуславливает систематическое недостижение конкретной цели, причем события разворачиваются по стереотипному сценарию. Человека словно преследуют повторяющиеся негативные события.
Очевидно, что никакие высшие силы за человеком не охотятся. Собственные желания толкают его в стереотипные ситуации и собственный интроект же приводит к крушению всех планов. Однако бороться с ним психотерапевтическими приемами практически бесполезно, так как этот интроект по определению не может быть осознан впрямую (иначе он был бы переработан по ходу дела). Он возник слишком давно и существует в неизвестной символической форме. Уберешь одно проявление – выплывет другое.
Однако ключик доступа все же есть – чувства, которые испытываются по отношению к повторяющимся событиям. Они могут позволить извлечь на поверхность СУП весь патологический комплекс, формирующий неадекватную фоновую активность – извлечь в его текущем виде, в виде комплекса не поддающихся дешифровке ощущений.
Технически принципиальная схема удаления патологического комплекса такова: обстоятельства негативных событий прокручиваются в сознании в убыстряющемся темпе при насыщении энергией (ощущением) восходящего потока, пока в СУП не сформируется комплексная сенсорная проекция (интегральное ощущение), поддерживающая непрерывную связь с ВИП. При этом чувства по отношению к событиям усиливаются.
Затем проверяется правильность обнаружения методом опять-таки сравнения интенсивности ощущений в условиях отвлечения моделирующего ресурса психики. Если проверка проходит, то работа продолжается.
Чувства по отношению к событиям продолжают нагнетаться за счет усиление центрального восходящего потока и нагнетания его в ощущение патологического комплекса. Формируется единый комплекс ощущений в СУП из чувств по отношению к событиям, активного комплекса в СУП и его связей с ВИП. После этого при помощи дополнительного приема этот комплекс удаляется, отделяется от телесной части субъективного пространства и начинает дополнительно обрабатываться ВП до исчезновения.
При этом за счет активности сознания уничтожается сам патологический комплекс, управляющей патологической фоновой активностью.
Далее создается искусственная конструкция в СУП, призванная заместить удаленный комплекс. Она также насыщается энергией и погружается в телесную часть субъективного пространства на место удаленной конструкции.
После этой процедуры неосознаваемые мотивации - субъективные причины, толкающие человека на патологическое фоновое поведение, исчезают. Проверить это легко – если попытаться вспомнить события, только что служившие источником мощных негативных ощущений, то они теперь едва ли вызывают какой-то эмоциональный отклик.
Есть и более подробный метод, подразумевающий прямую коррекцию данных ВИП, но он описан достаточно исчерпывающе в одном из пособий.
Кроме того, описываемые закономерности позволяют осуществить более массивные психические перестройки и изменить как объем восприятия действительности, так и композицию восприятия.
Как мы уже говорили, смещение точки «я есмь» в координатах виртуального пространства вызывает изменение внутренних обстоятельств мыслительного процесса. Взгляд на проблему при разных положениях области «я есмь» приводит к разным результатам. Это совсем неудивительно, если вспомнить уже рассмотренные нами закономерности.
Непрерывное смещение, миграция области «я есмь» обеспечивает непрерывное рассмотрение одной и той же проблемы под разными углами. Психика получает более разносторонние впечатления и приходит к более комплексным заключениям.
Это выражается в более ярком восприятии действительности – и более широком диапазоне реакций. Психика работает более эффективно, оригинально и эвристически, и действительность воспринимается намного шире и объемней, чем обычно. Это эффективное и яркое состояние сознания.
Перестройка архитектоники субъективного пространства позволяет усилить триггерные ощущения центральных потоков, сделать их более доступными и управляемыми. Это дополнительно повышает резерв и результативность психики. Перестройка фиксированных зон сосредоточения (чакр) разрешает сознанию более гибко управлять собственной активностью, и заодно убирает «камертон», вызывающий непроизвольную настройку на канал неосознаваемой информации, поставляемой сенсорными проекциями. Резко возрастают энергоинформационная защищенность, энергетическая гибкость и резерв личности.
Но здесь нет смысла подробно рассматривать техники, на которые я ссылаюсь. Они исчерпывающе описаны в пособиях Дмитрия Сергеевича Верищагина. Я надеюсь, что изложенный мной взгляд поможет по-новому переосмыслить содержащиеся в них приемы. Их очень много и с каждым днем создается все больше. Нам же сейчас нужно подвести небольшой итог и затем уделить немного внимания межперсональным аспектам сенсорного мира психики.
Использование триггерных ощущений центральных потоков для манипуляции сенсорными проекциями на границе субъективного и виртуального пространств открывает редкую возможность – практический прямой доступ к информационным и энергетическим процессам психики. Интервал доступа необычайно широк – от непосредственной произвольной модификации слабо осознаваемых областей психики до произвольного же создания энергетического ресурса, расширения восприятия и увеличения эвристичности мышления.
Но как обстоит дело с межперсональными аспектами субъективной реальности? Действительно, практические возможности применения исследованных нами закономерностей весьма широки, а теоретические – еще шире, однако до того, как переходить к этой материи, нам нужно описать еще кое-что. Мы с вами погружаемся в ту область нашего исследования, которую лучше всего охарактеризовать как энергоинформационный мир.
Это мир - реальности второго уровня, доступный для восприятия и влияния только сознанию и никакому более инструменту, однако мир реальный и объективный. Как упорядоченная в программу последовательность битов способна жить самостоятельной жизнью в бескрайнем пространстве компьютерных сетей - так и наше сознание, сформировавшись в мозгу в упорядоченной форме, получает доступ к энергоинформационному миру, облекающему всю нашу вселенную. Невидимые двери распахнуты в бесконечность.
Этот мир значительно многообразнее, чем мир материальный. И это вызвано особенностями информационных процессов, составляющих фундамент сознания. Эти особенности необходимо понимать, чтобы пользоваться возникающими эффектами.
Наше сознание воспринимает не само явление, а его свойства. Чтобы подчеркнуть этот важнейший момент, воспользуемся примером из физики элементарных частиц. Предположим, столкнулись две частицы, обе имеющие отрицательный электрический заряд. В результате столкновения родилось несколько других частиц, разлетевшихся в разные стороны. Сумма их зарядов останется прежней. Энергия (сумма энергии составляющей массу и энергии соударения) также останется прежней. Однако распределится она по-новому – часть энергии составит массу новых частиц, часть уйдет в кинетическую энергию новых частиц, а заряды могут оказаться на частицах другой массы. То есть «энергия» и «заряд» являются свойствами, которые комбинируются независимо друг от друга. Ничего удивительного с точки зрения физики.
В данном случае мы говорим о материальном мире, и это означает, что если к нам приходит электрон, то мы сталкиваемся сразу с двумя его свойствами – с зарядом и массой. Если мы забыли о заряде, то он напомнит о себе, скажем, притянув электрон к близлежащему протону. Если мы не знали о опасности излучения радия, оно все равно разрушит наш организм, как это произошло с Кюри. Материальный мир обладает значительной комплексностью, и мы знаем его благодаря телу, принадлежащему миру материи.
Однако сознание воспринимает только свойства – и стало быть, взаимодействует с энергоинформационной реальностью только в разрезе воспринимаемых свойств. То есть если мы проведем тот же эксперимент мысленно, для чистого сознания, то мы можем отдельно наблюдать взаимодействие двух безмассовых зарядов, либо отдельно анализировать перегруппировку энергии. У нас есть выбор. И данные картины будут совершенно независимыми друг от друга – потому что масса и заряд не взаимодействуют друг с другом – они просто совпадают в одной точке пространства. Свойство заряда не имеет массы, свойство массы совершенно не обязательно имеет заряд.
А теперь представьте себе весь путь данных свойств заряда через бесконечность ядерных реакций от момента их возникновения до зарегистрированной нами реакции и далее в бесконечность, и путь данных свойств массы от момента ее появления до описанной реакции и в бесконечность. Пути этих свойств совершенно независимы и пролегают в разные концы Вселенной. Они просто случайно пересеклись в одной точке пространства-времени.
Вот таким предстает энергоинформационный мир для чистого субъекта, не завязанного на всю совокупность свойств материи.
Когда мы наблюдаем за игрой света и тени на воде – мы можем следить за светлыми бликами, а можем за темными. Они движутся в разных направлениях и складываются в разные картины. В разные планы. К примеру, действуем мы под влиянием эмоций или разума – это совершенно разные действия и совершенно разное картины мира. Все дело в настройке – в том, какие свойства сознание в данный момент выделило как главные. С теми оно и взаимодействует.
При работе с субъективным и виртуальным пространством мы меняем свойства своей психики, настраиваясь на одни свойства воспринимаемого мира и отстраиваясь от других. Соответственно, любое наше влияние на собственное субъективное и виртуальное пространство означает переход в новый слой энергоинформационного мира.
Так же как новый социальный уровень означает новые контакты, новые возможности и новую активность – так же и новый энергоинформационный план означает новые мысли, новые впечатления, новые возможности и новые результаты.
Переход на новый план означает путешествие. Такие путешествия непрерывно происходят в порядке обычной мыслительной активности, но они приводят к хаотическому смещению субъекта в окрестностях среднеарифметического плана материального бытия. Броуновскому движению. Энергоинформационный навык дает нам возможность осознанного взаимодействия с планами воспринимаемого мира.
И мир это бесконечен, и вмещает в себя бесконечность состояний и бесконечность явлений. Нам открываются безграничные возможности - потому что в этом мире новые явления можно создавать и трансформировать, делать достоянием многих и благоустраивать для жизни.
Как элегантно этот подход позволяет, к примеру, создать общественную идею! Создается информационная структура. Расставляются энергетические оттенки – эмоциональные индексы, эксплуатирующие драйв. Формируется цепочка восполнения энергии. Конструкция передается нескольким людям. И все! Весь пиар в одном абзаце. Новая общественная идея, новый эгрегор, новая сфера занятости и направление социального развития готовы.
Как просто с этой точки зрения внести новое в свою жизнь, создать интерес – берем свойство мира, создаем его связь с драйвом, внедряем через субъективное пространство в виртуальное. После этого мы начинаем свое взаимодействие с этим планом, набираем опыт, простраиваем активность... аспект мира оживает для нас.
Объем возможностей завораживает даже меня. А межличностные закономерности энергоинформационного мира дают доступ такого уровня, что реальным можно сделать почти все. К делу.
Межперсональные психоэнергетические процессы, как и внутренние процессы субъекта, можно разделить на информационные (активное осознание и восприятие) и энергетические (манипулятивные, трансформирующие, динамические). Но происходят они не в субъективном пространстве индивидуальной психики, а в коллективном субъективном пространстве. Скажем несколько слов о его возникновении.
Для возникновения общего субъективного пространства необходимы два условия: два или более субъектов, обладающих общим опытом – и воспринимаемые ими общие элементы материального мира.
Субъекты являются поставщиками индивидуального опыта в его сенсорной форме. Каждый, к примеру, знаком с сенсорными свойствами кирпича. Он тяжелый, теплоемкий, шершавый. В зависимости от обстоятельств он может быть красным или белым, горячим или холодным, чистым или грязным. Но все встречавшиеся в непосредственном опыте свойства кирпича зафиксированы в психике человека. Субъекты физиологически подобны – и поэтому обладают приблизительно одинаковыми сенсорными данными о кирпиче.
Итак, есть два человека, и они разговаривают о лежащем между ними кирпиче, обсуждая, куда бы его применить.
Попробуем для начала описать процесс с традиционной точки зрения: каждый из собеседников наблюдает обсуждаемый объект, его положение в мире и отношение с окружающей средой. Каждый имеет о нем свое мнение. Мнение собеседника реконструируется при расшифровке его речи, при этом отношение к предмету не меняется, а дополняется, исходя из новой отстраненной информации, сообщенной собеседником. Физические манипуляции с предметом также служат источником дополнительных данных, и могут быть использованы в символической форме, согласно контексту обсуждаемых материй. Кроме того, собеседники наблюдают друг друга и на основании наблюдения отстраненно делают выводы о состоянии другого.
При этом все внутренние и внешние реакции человека обусловлены личными практически непознаваемыми со стороны причинами, такими, как мотивации, состояние, логическая ситуация – и являются ответом на внешнюю информацию о событиях, предметах, фактах, содержание высказываний собеседника и реконструированное логически состояние собеседника.
А теперь учтем в нашем описании наличие сенсорных проекций, являющихся элементами СУП. Напоминаем, что сенсорная проекция может быть построена на любом предмете благодаря непроизвольной реконструкции психикой всех зафиксированных свойств данного предмета – а за счет физиологического подобия собеседников проекция является для них единой, изменяясь в зависимости от манипуляций с предметом. Кроме того, собеседники наблюдают друг друга и опять-таки неосознанно строят сенсорные проекции друг друга, мимикрирующие, моделирующие состояние и ощущения собеседника.
Таким образом, формируется общее для собеседников субъективное пространство, составленное их общими сенсорными проекциями, взаимонастроенными благодаря общим для собеседников свойствам материальной реальности (кирпич либо стоит на боку, либо лежит; собеседник либо улыбается, либо нет). В этом совместном СУП находятся сенсорные проекции наблюдаемых предметов и сенсорное воспроизведение собеседника, в том числе его внутренних ощущений, в том числе намерений («он стремился куда-то прочь»), эмоций («я почувствовал его злость») и отношений («я чувствовал его отстраненность»).
При этом в силу индивидуальности личностей собеседников с точки зрения каждого из них восприятие СУП не полностью конгруэнтно, однако, благодаря уже описанному в части посвященной сенсорным проекциям механизму, его восприятие изменяется при изменении элемента СУП другого собеседника, следовательно, обладает свойством объективности. В силу того, что контакт собеседников длится некоторое время, межперсональное СУП приобретает все большую конгруэнтность, в том числе эмоциональную («муж и жена – одна сатана»).
Соответственно, реальность, объединяющая собеседников, по информативности и содержимому значительно больше материальной реальности, хотя и реконструирована на ее основе. Попробуем перечислить ее элементы с точки зрения одного из собеседников - наблюдателя. Во-первых, это не проявленные опытом данного момента свойства предметов, воссозданные благодаря сенсорным проекциям. Во-вторых, это собственные ощущения наблюдателя телесного происхождения, триггерные ощущения ВП и НП, и интрапсихические ощущения (эмоции, намерения, ощущение внимания и т.д.). В-третьих, это элементы внутренней реальности собеседника, автоматически воспроизведенные проективными механизмами психики на основе речи, регистрируемого поведения и прочих невербальных признаков.
При этом все внутренние и внешние реакции человека обусловлены текущим содержанием его субъективного пространства и возникают в ответ на изменения внешней среды и автоматическую активацию элементов виртуального пространства (мотивация и проч.). А его собеседник действует в том же субъективном пространстве, а значит, имеет к нему прямой по меньшей мере двухуровневый доступ – один уровень символьной (речь, жесты, знаки) коммуникации по определению осознаваем, а другой, собственно опосредованный сенсорными и индуктивными проекциями – осознается только частично (обычно регистрируются только мимика, поза, интонация и громкость речи, да и то время от времени).
Вот в такой интерпретации картина коммуникации предстает несколько под другим углом. К примеру, сразу же решается вопрос о том, благодаря чему при коммуникации возможно оперировать «эзоповым языком», комментируя текущий момент совершенно отвлеченными аналогиями – то есть пользоваться заранее не оговоренной системой символического обозначения текущих явлений; при этом мы просто создаем новый элемент СУП, наложенный на текущую картинку, и анализируем новые отношения между наблюдаемыми феноменами с учетом введенных отношений. Находит чувственное объяснение отрывочная коммуникация, когда о предмете можно говорить совсем не теми словами, которыми определил бы его собеседник: в данном случае мы адресуемся к свойствам, уже выраженным в сенсорной проекции собеседника. Становится понятной согласованная реакция собеседников на внешнее событие, делается очевидно естественным нередкий феномен одновременного высказывания одной и той же фразы… но нас интересует сейчас несколько другое.
Прежде всего нужно отметить, что процесс взаимодействия собеседников под данным углом зрения описывается, в общем-то, точно так же, как и процесс функционирования индивидуальной психики. Есть наблюдаемое объективное пространство, не выраженное в ощущении до восприятия – то есть воссоздания его в СУП. Есть различное по своей конгруэнтности для каждого из собеседников субъективное пространство, представляющее из себя собственно активную в данный момент психику – причем изменения в общем субъективном пространстве для каждого из них объективны, то есть оказывают влияние на каждого. Есть виртуальное пространство обоих собеседников, которое так же не выражено в ощущении до активации и реконструкции в СУП ни для одного из них. А воссозданное в СУП одного из собеседников результируется в нюансах невербализуемого поведения и по каналу сенсорных\индуктивных проекций воспринимается и другим.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:49 | Сообщение # 12 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
То есть в коммуникативной ситуации мы наблюдаем фактическое возникновение единого субъекта с общим ОП, общим СУП и пространственно разделенным ВИП. Причем из общего СУП имеется доступ в ВИП как собственный, так и собеседника, вследствие чего физическое разделение ВИП для субъекта оказывается незначимым (ведь и собственный ВИП человека сформирован активностью пространственно разделенных нейронных структур, хотя и предстает субъективно единым).
Особенно хочется подчеркнуть важность наличия доступа в чужой ВИП через коллективный СУП. Именно этот доступ и закрепляет формирование единого коллективного субъекта – потому что благодаря нему возможен не только процесс запечатления содержимого СПУ в ВИП – но и процесс активации персонального ВИП со стороны коллективного СУП. То есть как коллективное сознание способно активно использовать индивидуальные ВИП, что находит свое отражение в формировании эгрегориальных структур, слоя энергоинформационных паразитов, так и любой субъект способен активно использовать не свое ВИП для познания окружающего мира – что проявляется в многообразных разновидностях энергоинформационных (экстрасенсорных) воздействий.
Соответственно, межперсональные возможности энергоинформационных техник по качеству точно такие же, как индивидуальные, а по объему значительно шире за счет возможности взаимодействия с процессами, происходящими в коллективном субъективном пространстве. При этом, в определенном смысле, межперсональные энергоинформационные процессы более стереотипны и механистичны, чем интраперсональные – поскольку все индивидуальные вариации в них нивелируются при среднестатистическом наложении активности отдельных личностей.
На межперсональном уровне на первый план выступает не собственно восприятие и осознание, которым мы уделили уже достаточно внимания, а значения воспринимаемых событий и их коммуникативная адекватность. Поэтому, увы, данное рассмотрение, даже без описания срабатывания механизмов сознания, будет несколько громоздким, но мы пойдем на это ради полноты картины, а затем упростим ее до необходимого нам уровня. Напоминаем, что наша цель – не создать теоретическую модель процессов, идущих в психики человека, а описать, как это представляется субъекту – то есть как это выглядит для самого сознания.
В основе возникновения межперсональных энергоинформационных взаимоотношений лежит уже описанная нами триада: субъект 1 – интерфейс – субъект 2. Эту триаду можно раскрыть немного глубже: ВИП1-СУП1-ОП-СУП2-ВИП2.
Происходящее в ОП и в ВИП служит предметом психической активности, выраженной в ощущении, только в той части, в которой оно проходит через СУП (по определению). Можно сказать так, что СУП перемеряет ОП и ВИП друг относительно друга по каждому из возможных параметров. Причем взаимодействие, как мы уже показали, происходит одновременно в двух, накладывающихся друг на друга, слоях – осознаваемом и неосознаваемом, и на нашей схеме нам нужно было бы дорисовать еще одну связь СУП1-ОП-СУП2, изобразив ее пунктирном, подчеркивающим бессознательность этого обмена.
А собственно значение любого факта, регистрируемое СУП, формируется не ОП и не ВИП – а только в их взаимодействии через СУП. Под значением понимается расстановка эмоциональных акцентов и ассоциативных связей на признаках воспринятого события, то есть на признаках («углах») сенсорной проекции. Очевидно, что коммуникативная адекватность понятий, фактов, слов напрямую зависит от совпадения значения наблюдаемых феноменов собеседниками.
Нас интересует, в какой момент действует механизм, обеспечивающий в процессе коммуникации «незаконное» взаимодействие субъект-субъект и корректирующий восприятие человека, настраивая его на адекватность собеседнику.
Для начала исследуем границу ОП-СУП.
В качестве межперсонального интерфейса может выступать любая совместно регистрируемая реальность – предмет, слово, знак или поведение.
При этом любой элемент наблюдаемой реальности может быть воспринят и как возможный знак для текущего контекста (трансформируется направленной психической активностью, как осознанной, так и фоновой), и как не интерпретируемый комплекс ощущений, непроизвольно формирующий СУП (не трансформируемая направленной психической активностью компонента). Причем прежде всего как знак, и только при необнаружении актуального знакового содержания он проникает в СУП буквально в том виде, в котором его представили органы чувств. Попробуем пояснить на примере эту важную для дальнейшего понимания мысль.
Двое молодых людей гуляют по огненно-рыжему, насквозь промокшему от росы осеннему лесу, негромко беседуя, мимоходом подбирая то гриб, то удивительной красоты кленовый лист. Их тропинка сейчас перегорожена рухнувшим стволом замшелого дуба. Парень легко перепрыгивает препятствие, и вытягивает руки, подхватывая за талию спрыгнувшую с колоды девушку. Его рука, влажная от букетика листьев, нечаянно сдвигает блузку, и скользит по разгоряченной шелковистой коже спутницы. Занавес.
Три варианта: парень нравится девушке, парень не нравится девушке, они полностью безразличны друг другу. А теперь попробуем рассмотреть впечатления девушки от бодрящего прикосновения мокрой пятерни партнера к ее теплому крутому боку. В каждом варианте восприятие тактильно однозначного прикосновения будет различным: возбуждающим («его прохладные сильные руки»), отвращающим («руки холодные, как у жабы»), или умеренно неприятным («брр! Холодно!»).
Соответственно, СУП девушки в данном конкретном аспекте, имея обусловленное ОП содержание (холодная мокрая рука), уже в процессе восприятия достраивается в зависимости от внутренних обстоятельств (к примеру, никакой жабы там и рядом не пробегало) – и в зависимости от внутренних обстоятельств же осознается.
Таким образом, прежде всего нам нужно отметить, что несмотря на единство свойств объективной (интерфейсной) реальности, отражающейся в СУП - порядок их сознательного рассмотрения, индексации по значимости и порядок взаимодействия обусловлен текущим содержанием СУП.
К примеру, в варианте Б (это когда парень девушке не нравится), что бы он явно не говорил и не делал, все будет пропускаться через фильтр приведенного образчика, и крепость какое-то время останется неприступной.
Однако ведь верно и обратное – неосознаваемо проникающее в СУП отражение ОП способно изменить дальнейшее восприятие ОП.
В нашем с вами примере парню может помочь непринужденная беседа, желательно (для фиксированного отвлечения внимания) веселая, с чувственным подтекстом. Мягкая жестикуляция, своевременное вставление прилагательных («волнующий», «мягкий», «сильный» и проч., и проч.), фиксация взгляда на определенных участках тела (самоочевидно)… Собственно говоря, из этого в основном и состоит процесс флирта.
Постепенно содержимое СУП дамы приобретает несколько другое содержание – и происходящее расцвечивается для нее куда более пикантными оттенками. И наоборот – систематическое хватание любимой холодными мокрыми руками может заставить ее применить фильтр Б в варианте А.
В этом смысле количество стереотипных контактов играет очень существенную роль именно благодаря неосознаваемой модификации СУП реципиента («но постепенно его настойчивость растопила сердце гордой красавицы»). Ведь каждый контакт предъявляет стимулы именно в том значении и в тот момент, который обеспечен сознанием индуктора, и сознательный фильтр не может трансформировать эти стимулы полностью. С каждым контактом масса информации, не пропущенной через фильтр, и зафиксированной в ВИП в своем первзданном виде, нарастает.
То же значение может иметь мощность невербального предъявления стимула («он так посмотрел!»).
То есть для собственно сознания ОП прежде всего служит источником знаков для текущего хода мыслей – но все остальное, нетрансформируемым образом отражаемое ОП, проникает в СУП без изменений, меняя его содержание и последующее восприятие ОП. Причем количество и мощность предъявления стимула играет существенную роль – увеличивая немодифицируемое сознанием отражение стимула в СУП.
Как мы видим, безграничное разнообразие событий, представленных интерфейсом ОП, уже при восприятии существенно сокращается за счет акцентов, расставленных текущим содержанием СУП.
В отношении сознательной деятельности события ОП могут быть подразделены на а) те, которые не способны иметь знаковое содержание (не имеет аналогов в ВИП; выделение сугубо умозрительно – поскольку очевидно, что любое выделенное из фона событие способно иметь знаковое содержание); б) потенциально являющиеся знаковыми (вся мыслимая совокупность аспектов прикосновения пятерни, имеющих соответствия в ВИП); и в) которые являются знаковыми и являются предметом осознавания в данном конкретном контексте (имеющая соответствия в текущем проективном содержании СУП; мокрая холодная).
В отношении неосознаваемой деятельности события ОП могут быть подразделены на а) невоспринимаемые (к примеру, радиационный фон леса); б) пассивно воспринимаемые (к примеру, цвет бревна); и в) являющиеся необходимыми переменными для фоновой психической активности (на каком уровне находятся руки молодого человека).
Впрочем, поскольку в ходе психической активности пункты «в» могут свободно переходить из сознательной в неосознаваемую сферу, а пункты «б» представляют собой, по сути, одно и то же – то нам необходимо подчеркнуть еще одно отличие между ними с еще одной точки зрения. Они различаются по отношению к психической активности. То есть в чистом виде информационными можно признать только пункты «б». Пункты «в» являются предметом активности и, соответственно, кроме информационного, имеют еще и энергетическое содержание.
Оставим пока эту классификацию. Она понадобится нам позднее и окажется намного удобнее в энергоинформационной терминологии.
Попробуем снять кажущуюся сложность нарисованной картины и подведем временный итог: границу ОП\СУП пассивно преодолевают все воспринятые элементы ОП, но предметом текущей выраженной в ощущении психической активности являются только элементы, значимые для текущего содержания СУП.
В субъективном пространстве психические процессы продолжаются.
Все данные ОП, проникшие в СУП, фильтруются относительно текущего содержания СУП, вернее, относительно элементов СУП, уже имеющих значение.
Они могут:
а) непосредственно взаимодействовать с имеющим значение проективным содержанием СУП (прикосновение нравящегося парня) – и использоваться в фоновом (неосознанно задержать контакт) или осознанном (намеренно задержать контакт) взаимодействии;
б) могут связываться с имеющим значение комплексом при помощи промежуточных элементов (холодные, как у жабы (жаба тоже не нравится)) – то есть модифицироваться;
в) или, при полном отсутствии интерференции с имеющим значение комплексом, отражаются в СУП как они есть (дуб).
Однако данные события происходят далеко не одновременно. Попробуем разделить происходящее на еще более короткие этапы.
Стимул проникает в СУП – и оказывается адекватным дополнением уже существующему (намерение движения вперед и вниз у девушки - подставленные руки парня). В этой ситуации он служит причиной внешней или внутренней реакции, связываясь по принципу «адекватность позитивно индексированному признаку существующей проекции – положительный эмоциональный индекс и действие, неадекватность – отрицательный индекс и дальнейшая обработка».
Все содержание СУП отражается в ВИП – и возвращается в активный СУП с проективным дополнением в виде эмоциональных индексов (парень неприятный) и проективно дополненных ассоциативных свойств (протянутые руки очевидно мокрые).
Таким образом акценты значимого комплекса в СУП тут же трансформируются и начинается следующий цикл психической активности, выраженной в ощущении.
То есть новый фильтр значений опять процеживает данные на предмет интерференции по уже упомянутому принципу, и так далее, и тому подобное…
Пока отметим: как переменные для взаимодействия прежде всего выбираются данные ОП, интерферирующие с набором представленных в СУП значимостей.
Но если новое данное ОП никак не интерферирует с текущим набором значимостей, то это не значит, что оно не будет распознаваться. Оно отразится в ВИП – и не исключено, что продукт отражения будет взаимодействовать с проецированными ассоциативными свойствами (этот лист, он красивый, как ты…) или даже сформирует новый активный комплекс значимостей, вызывающий к жизни новый фильтр и новое направление активности (какой гриб интересный, секундочку, да это… фу, собаку гуляли!.
Таким образом содержание СУП непрерывно трансформируется за счет переотражения его содержимого в ВИП и группировки данных по двум признакам: проективных (ассоциативных) совпадений (мокрый как жаба) и эмоциональному акценту (неприятный как жаба). То есть и по информационному и по энергетическому признаку. Причем оба этих признака играют роль в субъективной заметности данных, формируя комбинированные конструкции (рука как жаба). Можно даже сказать, что выраженная в ощущении психика нанизывает на ассоциативные нити бусины признаков, просеянных через эмоциональное сито. Пока подытожим.
Выбор значимого для трансформирующей психической активности признака СУП осуществляется по признакам ассоциативной (проективной) связи с текущем эмоционально значимым содержанием СУП и признаку эмоциональной значимости. При этом не интерферирующие с текущим содержанием СУП данные, отражаясь в ВИП, сами трансформируют содержание СУП, неосознаваемо меняя дальнейшее восприятие.
Граница СУП-ВИП «просто» отражает все элементы СУП, возвращая их в СУП дополненными проективными (ассоциативными) элементами с расставленными эмоциональными акцентами.
Хотя это совсем не «просто», ведь в нем благодаря неосознаваемой игре предсознательных механизмов логики, памяти и эмоций разыгрывается и сублимация, и вытеснение, и поиск сложных ассоциаций, и эмоциональная индексация – но поскольку все эти процессы не выражены в ощущении, а осознается только конечный результат, для субъекта это все выглядит как работа черного ящика: только что данное исходное – и вдруг оно осознанное и значимое.
Нас больше интересует в данном случае несколько другое, а именно то, что воспринятые элементы, не трансформированные в СУП в процессе восприятия, фиксируются в ВИП без обработки, в том наборе связей и сочетании, в котором они были получены СУП, и в дальнейшем возвращаются в СУП в том же наборе, формируя контекст восприятия.
Уфф! И это еще далеко не полная картина обретения значений отраженными в нашей психике данными. И далеко не исчерпывающая модель. Но для наших целей хватит пока и этого. Напоминаю, что наша цель состоит в том, чтобы выделить механизм, формирующий общее для собеседников СУП и попытаться описать неосознаваемые межперсональные процессы. Попробуем обобщить нашу субъектно-центрированную модель.
Психика в процессе восприятия реальности (ОП) создает сенсорную проекцию предмета (фигура), выделяя из всех элементов (углов) эмоционально значимые для текущего контекста, которые в дальнейшем и участвуют в направленной психической активности. При этом первичное выделение «углов» диктуется текущим содержанием выраженной в ощущении части психики (СУП), а невыделенные «углы» отражаются в невыраженной в ощущении части психики (ВИП) и помещаются в СУП, участвуя в формировании контекста дальнейшего восприятия.
При этом в нашем изложении остается открытым небезынтересный вопрос о разделении содержимого СУП на предмет осознанной направленной активности – и на предмет направленной фоновой активности. Однако мы уже касались этого аспекта выше – там, где рассматривали содержимое центральной области сознания - в терминологии школы ДЭИР области «я есмь».
По-видимому, первичное выделение происходит за счет выбора вниманием наиболее яркого эмоционального индекса («я сразу заметил в его руке деньги») однако в дальнейшем сознание, обладающее собственным энергетическим резервом, может продолжать свою деятельность и в немаксимальных эмоциональных областях («я постарался не обращать на деньги внимания, и довел свою мысль до конца»). А если заняться уже нечем, принимается искать спонтанно выступающий эмоциональный индекс («от скуки я решил почитать газету»).
Таким образом солнечный зайчик осознанного внимания выводит свои собственные узоры в выделенном эмоциональными индексами массиве данных СУП, среди водоворотов направленной фоновой активности и стоячей воды незначимых субъективных реалий.
Итак, мы выявили вот какие закономерности:
1. Данные ОП, при отражении в СУП интерферирующие с эмоционально значимым текущим содержанием СУП (контекстом), трансформируются направленной психической активностью согласно текущему контексту и могут быть осознаны.
2. Данные ОП, при отражении в СУП не интерферирующие с эмоционально значимым текущим содержанием СУП (контекстом) не трансформируются направленной активностью, отражаются и фиксируются в ВИП в воспринятом состоянии и участвуют в виде сенсорной проекции в формировании текущего контекста СУП.
3. Для формирования контекста имеет значения частота и мощность подачи данных.
Сказанное легко проиллюстрировать на восприятии вами уже знакомого нам примера про парочку в лесу, над которым я издеваюсь уже чуть ли не десять страниц. Он воспринимается нами отстраненно, без личной заинтересованности, следовательно, может послужить нам моделью. Если не помните, то проглядите его прямо сейчас еще раз, только потом не перечитывайте.
* Итак, первый вопрос: о чем в нем шла речь?
Правильно, о девушке и парне. Движущиеся человеческие фигуры всегда интерферируют с текущим содержанием СУП, вернее, его компонентами фонового социального поведения.
Вопрос два: что они делали?
* Правильно, гуляли по лесу. Да не просто по лесу, а по лесу осеннему, но вспомнилось это как-то во вторую очередь. Вполне естественно, ведь лес в данный момент не интерферирует с содержанием СУП читателя, и потому и отразился так себе – фоном.
* Вопрос три: а поподробнее про лес?
Правильно – осенний, мокрый, с тропинками, листьями и бревнами. Как я и отметил, наше сознание, обладая собственным энергетическим запасом, может сосредотачиваться и на не обладающих эмоциональной значимостью образах.
* Вопрос четыре: а каково было общее настроение от этой прогулки?
Правильно - чуть грустное, чуть волшебное, чуть романтичное. Примененные мной эпитеты: «огненно-рыжий», «насквозь промокший», «удивительной красоты», «замшелый» заставляют ваше ВИП автоматически выстраивать вполне определенные сенсорные проекции, обеспечивая уже скорее мое, а не ваше восприятие, дополняя образный ряд и эмоциональные акценты. К примеру, сочетание эпитетов «насквозь промокший» и «осенний» заставляют дополнить проекцию запахом, о котором вообще ни слова не было сказано.
* Вопрос пять (если еще интересно): покажите, как именно парень подхватывал девушку?
?икур етеавигятыв кат ыв умечоп А Я же сказал – покажите! А только потом читайте (это было написано наоборот). Делаете это вы так потому, что в тексте написано «вытягивает», вместо более уместного «протягивает». Этот момент вообще никак не интерферировал с текущим эмоционально значимым содержимым СУП и проник в ВИП в своем первозданном виде, внеся в вашу психику мой информационный элемент. Проник минуя сознание и критику, вместе с дубами и грибами.
И, если бы приведенные строки были бы необходимы вам в ходе какой-то персональной активности, то ваша психика невольно учитывала бы и данные, полученные неосознаваемым образом. То есть сознательное движение к цели выстраивалось бы с учетом не существующих в непосредственно доступной реальности обстоятельств – и это было бы данью моему вкладу в коллективное СУП и ВИП. Ну да оставим наших молодых людей уже наконец в лесу и покое.
Я уделил этим в общем-то понятным механизмам такое внимание потому, что они иллюстрируют главную для нас закономерность межперсональных взаимодействий. Наличие в групповой психике структурно самостоятельного неосознаваемого слоя.
Неосознаваемая упорядоченность данных обеспечивает формирование коллективной психики со своей собственной, отличной от индивидуальной психики динамикой.
Средства формирования этого слоя – передача неосознаваемых реципиентом полностью данных за счет отсутствия их контекстной эмоциональной значимости. Причем эта передача осуществляется как «впрямую», через буквальное информационное значение слова, словосочетания или действия, так и «косвенно», по проективному механизму, через интонации, позы, мимики и прочие невербальные признаки.
В этом слое разыгрывается своя фоновая психическая активность – территориальная, социально иерархическая – все, что обусловлено природой и культурой. В нем рождаются, набирают силу, конкурируют, реализуются или умирают общественные идеи.
Это – живое коллективное бессознательное. В нем есть информационный, архетипический слой, составленный всеми различаемыми углами вещей – коллективное ВИП. В нем есть энергетический, активно участвующий в фоновой активности слой эмоционально выделяемых в настоящий момент «углов» - коллективное СУП.
Процессы, текущие в коллективном бессознательном, направляются не сознанием индивида, а социальной суггестией - геометрическим наложением множества побочных, необязательных для индивидуального сознания особенностей восприятия и слабых не обусловленных индивидуально эмоций.
При этом совершенно необходимо указать, что на самом деле и передача информации за счет расширенного по отношению к контексту значения слова, и за счет символики, и за счет интонации – вся она основана на одном и том же проективном механизме, которому мы уделили уже достаточно внимания.
Слово позволяет извлечь в СУП сенсорную проекцию своего значения – будь то предмет («собака»), его свойство («черная») или абстрактная характеристика («верная»). Символ, отражаясь в ВИП своими элементами, также вызывает проективную достройку самого себя (хотя бы такими свойствами, как «радостный», «яркий», «тяжелый», «беспокойный»). Интонация достраивает проекцию слова индуцированным эмоциональным признаком («настойчивая»). Поза также накладывает свое проективное содержание («энергичная»).
При этом все проективное содержание, извлекаемое в СУП из ВИП, является не больше не меньше как сенсорным выражением предшествующего опыта – от значения слов до эмпатического восприятия позы.
Таким образом, нецензурируемая сознанием составляющая коммуникации весьма обширна по объему и многослойна по происхождению – от данных текущего контекста («сообщение навевало тревогу») и культурно обусловленных умолчаний («фашист злой») до мифологических пресуппозиций («медведь добрее волка») и физиологически обусловленных эмпатий («в глазах мелькнула ненависть»).
И вся эта информация внутренне согласована сотнями лет шлифовки культуры, и вся она, по сути, управляет психической активностью человека, формируя эмоционально индексированный контекст субъекта. Коллективное бессознательное позволяет индивидуальному сознанию выводить свой мотив только в согласии с генеральной партитурой.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
| Инфарх | Дата: Четверг, 27/11/2014, 11:50 | Сообщение # 13 |
Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус: |
И, несмотря на такую разнородность, все значимое для направленной активности содержание коллективного бессознательного – это всего-навсего эмоциональные индексы. Позитив, негатив и степень их выраженности.
Они известны нам в виде физиологически обусловленных более сложных эмоциональных комплексов – страх, ненависть, влечение, радость, и проч. Будучи приложенными к сенсорной проекции определенного воспринимаемого предмета (знака, слова и проч.), они участвуют в формировании его значения и контекста восприятия последующих данных.
Набор таких индексов, как мы понимаем, ограничен. Можно сказать, что эмоциональные механизмы психики разыгрывают мелодию всего из нескольких нот, пользуясь проецируемыми реалиями, как неограниченным набором музыкальных инструментов.
А поскольку эмоциональное содержание определяет вовлеченность в психическую активность, то можно сказать, что порядок обработки упорядоченных информационных данных управляется энергетически.
Но в эту игру можно играть и со стороны индивидуальной психики, используя технологии воздействия сенсорными проекциями – а говоря проще, энергоинформационные приемы. Тем более, что чем сильнее физиологическая закрепленность того или иного ощущения, тем легче его можно воспринять по проективным каналам, и тем легче его передать реципиенту. В этом и состоит искусство биоэнергетика. К делу.
Благодаря существованию феноменом общего СУП и структуры коллективного бессознательного открываются как возможности энергоинформационного взаимодействия с отдельными элементами психики другого субъекта, так и возможности оперирования блоками коллективного бессознательного.
Благодаря существованию феноменом общего СУП и структуры коллективного бессознательного открываются как возможности энергоинформационного взаимодействия с отдельными элементами психики другого субъекта, так и возможности оперирования блоками коллективного бессознательного.
Межперсональные возможности энергоинформационных техник можно разделить на субъект-субъектные и субъект-коллективные. Начнем с первых.
Прежде всего это более глубокий контакт субъект-субъект (третья ступень ДЭИР), недостижимый иным путем. Он становится возможен за счет использования общего субъективного пространства – той его части, которая отражает собственно внутренние реалии человека. Не спроецированный и реконструированный в общем пространстве опыт, а то, что имеет отношение к самому субъекту – его состояние, эмоции, направление внимания.
Прежде всего, как мы уже не один раз упоминали, это центральные потоки. Центральный восходящий поток, являющийся субъективным выражением собственно активности психики, если угодно, величиной ее напряжения. И центральный нисходящий поток, субъективно выражающий калькулятивную сторону активности личности, опять-таки, если угодно, величину ее настороженности, алертности. Оба этих ощущения производят целый ряд изменений в поведении человека. Прежде всего это осанка, цвет кожных покровов, интонации, жестикуляция, мимика – но нельзя сбрасывать со счетов и частоту дыхания, смаргивания, сердцебиений: весь тот букет признаков, по которым в практике эриксонианского гипноза производится так называемая «подстройка».
Очевидно, что в исполнении биоэнергетика эти факторы прежде всего (хотя, как мы тоже уже говорили, используются не только они – кое-что не укладывается в рамки известных явлений) и используются в качестве интерфейсных данных. Однако сам характер энергоинформационного использования рефлекторного межсубъектного взаимодействия резко отличается от эриксонианского, в котором эксплуатируется только одна сторона явления, а именно – непроизвольное мимикрирование мишенью состояния собеседника.
При создании контакта энергоинформационного уровня упор делается на глубину и адекватность восприятия состояния мишени биоэнергетиком – то есть не механическую «подстройку» к мишени с тем, чтобы получить некий рычаг воздействия, а калькирование ощущений мишени с использованием всех наблюдаемых интерфейсных данных. Таким образом, контакт становится информативным (в эриксонианском варианте он не информативен для индуктора вообще). И за счет этого резко увеличивается его индуктивная результативность.
Информативность контакта, действительно, сильно меняет дело. Прежде всего по этому каналу состояние мишени воспринимается вне зависимости от ее вербальных деклараций, что уже является ценным подспорьем само по себе. Но триггерные ощущения испытываются мишенью по-разному в зависимости от направленности ее внимания (к примеру, ВП боксера в его СУП направлен на противника в значительно большей степени, чем на судью). Пространственное взаимодействие превращает техники сенсорных проекций в ценнейший инструмент.
Разумеется, при энергоинформационном контакте, длящемся некое время, мишень и биоэнергетик по уже описанному механизму формируют общее СУП – и триггерные ощущения мишени неизбежно регистрируются биоэнергетиком также неравномерно распределенными в общем с мишенью субъективном пространстве. Преимущества очевидны – одно дело управлять уровнем общего возбуждения мишени в расчете на то, что он будет привязан ей к заданному вербально контексту, и совсем другое – ощущать и изменять конкретную окраску образа.
Кроме того, вполне естественно, что генерация биоэнергетиком дополнительных ощущений (прежде всего триггерных), и наложение их на определенные участки общего СУП точно так же изменяет восприятие реальности мишенью.
Энергоинформационный контакт прежде всего позволяет как выявлять конкретное распределение триггерных ощущений мишени в коллективном СУП, так и редактировать его в необходимом направлении.
Однако это еще далеко не все.
Вспомним о архитектонике субъективного пространства, особенно его интроецированных областей, спроецированных на ВИП. Центр, собственно и представляющий из себя наблюдателя – и механизмы сознания, поставляющие в СУП реалии внутреннего происхождения, такие, как образы, намерения, фигуры, эмоции.
Разумеется, эти реалии также находят свое отражение в коллективном СУП, распространяясь по проективным каналам. Они неразделимы с процессом восприятия – любая фигура или набор фигур существует в нашем сознании в виде комплекса собственно фигур – и эмоциональных индексов, приложенных к каждой из них, намерений – как определенной по умолчанию последовательности рассмотрения этих фигур, определенного отношения этих, воспринимаемых фигур с энграммой, то есть предполагаемой фигурой, относительно которой воспринимаемая последовательность и исследуется и эмоциональных факторов, определяющих направление исследования.
К примеру: машина (хорошо)-дорога(настороженно) как фигуры с эмоциональными индексами, сесть-поехать (ведь это вращение отношений с фигурами по определенным углам) как намерения, дача (хорошо) как фигура, по отношению к которой проводится выстраивание предыдущих фигур, хочу (позитив) как эмоциональный фактор, определяющий направление работы с фигурами. Любой их перечисленных элементов определяет ход размышления и действия, изменение любого изменит конечный результат. Скажем, если у «машины» стоит индекс «плохо», то и возможность поездки будет зависеть от величины фактора «хочу» («черт с ней, что не едет – хочу вывести диван на дачу») , и наоборот – отсутствие выраженного «хочу» может все равно привести к поездке при условии выраженности индекса «хорошо» у фигуры машины («на даче скука, так хоть до нее прокачусь с ветерком»). Эти компоненты привязаны к пространственно упорядоченному СУП, соответственно, также пространственно упорядочены, соответственно, проникают по проективным каналам и в коллективное СУП – а оно доступно двустороннему влиянию. Открывается возможность направленного исследования (пассивная регистрация) и взаимодействия (накладывания своего более четкого и выраженного ощущения) и с этими компонентами внутреннего мира человека.
Существует только одна техническая сложность – она состоит в необходимости различения собственных сигналов, естественно генерируемых психикой – и наведенного сигнала, формирующегося непроизвольно при восприятии собственно собеседника.
Данная сложность преодолевается за счет так называемой редукции сознания до точки «я есмь», то есть сосредоточении именно на ощущениях, регистрируемых наблюдателем. Это позволяет провести границу между собственно «собой» и тем, что поставляет в данный момент психика. Проведение такой границы я не буду рассматривать подробно, поскольку оно достаточно исчерпывающе описано в практической части пособия, скажу только, что оно, в свою очередь, позволяет провести инвентаризацию текущего содержания собственной психики.
Это, в свою очередь, позволяет зарегистрировать дополнительные ощущения, появляющиеся при концентрации внимания на собеседнике (технически выполняется с наложением на его СУП собственной точки «я есмь»). Дополнительные ощущения и являются вкладом собеседника в совместное пространства – и отражают его внутренние реалии.
Прежде всего считывается намерение, особенно намерение не находящееся в данный момент в состоянии сознательной переработки. К примеру, у человека, идущего по своим делам по дороге, существует намерение, позволяющее ему двигаться в нужном направлении, не утруждая свое сознание. Техника считывания намерения позволяет определить, куда пойдет этот человек: здесь прямо, тут будет переходить улицу, здесь свернет налево, там постоит… и правильность зарегистрированного намерения легко проверить тут же, немного понаблюдав за ним. Как раз в этом состоит одна из практик Школы ДЭИР. В более формализованном эксперименте обычно показывается 80-90% точность считывания намерения.
На намерение по очевидным причинам довольно легко повлиять, к примеру, в серии экспериментов невербально и на расстоянии заставить человека взять любой определенный предмет из предложенного набора. Однако изолированно намерение как техника воздействия может применяться только как средство тактического, сиюминутного управления, когда оно определяется индуктором непосредственно при восприятии подразумевающей его ситуации мишенью. Это очевидно: как мы уже упоминали, намерение (схема перебора углов фигуры) вращается, модифицируется в зависимости от эмоционального индекса и эмоционально же обусловленного направления рассмотрения. А это уже другой элемент субъективной реальности – но и его можно выявить и изменить.
Мы говорим о так называемом (в терминологии Школы ДЭИР) элементарном желании – в психологической терминологии это скорее просто эмоциональные индексы – положительный и отрицательный. Намерение склонно реализоваться, как мы уже говорили, при превалировании положительного эмоционального индекса. При отрицательном оно подвергается переработке. К примеру, если мы произнесли слово «кафе», сопроводив его намерением «движения» - то нам необходимо генерировать дополнительно позитивное желание «хочу» – и мы добились автоматического согласия девушки разделить с нами легкую трапезу.
Комбинация намерения и желания в терминологии Школы ДЭИР называется конструкцией. Кроме того, существуют еще и программы, позволяющие системно изменить набор намерений и желаний в отношении определенного понятия, цели, задачи. Данные технологии исчерпывающе описаны в соответствующих пособиях Дмитрия Верищагина и я не считаю необходимым здесь подробно рассматривать технологии.
Ценность данных приемов для терапевтической и социальной практики очевидна. Преимущества перед другими, к примеру, эриксонианской и классической суггестией – также очевидны. Это и естественность (для субъекта, знакомого с собственной психической архитектоникой, к примеру, многопозиционное восприятие, диссоциирование, якорение настолько естественно вытекают из наблюдаемой картины мира, что даже образуется легкое недоумение, как эти техники могут засчитываться в открытия какой-то дисциплине), гибкость (можно направлять пациента по ходу беседы), невербальность (произносить что-то или подбирать выражения уж во всяком случае не надо, беседа не обязательна, а даже если она есть, то ее контекст может быть любым), легкость (нет затрат ни физических, ни значительных интеллектуальных).
Можно упомянуть и о возможности редактирования и непосредственно содержания ВИП, однако эти технологии уже более сложны, а механизмы описаны мной в части, касающейся использования триггерных ощущений в индивидуальной психике.
Эти технические возможности будут являться темой отдельной подробной публикации. Пока подытожим.
Субъект-субъектные техники использования сенсорных проекций позволяют осуществлять считывание и воздействие на такие элементы психики мишени, как триггерные ощущения, намерения, желания и в конечном счете определять систему ее мотивации и направление работы сознания. Они обладают рядом очевидных достоинств перед известными техниками и могут использоваться как в терапевтической, так и социальных практиках.
Однако существует еще и субъект-коллективный аспект. Собственно, техническая сторона взаимодействия с ним основана на уже описанных взаимодействиях, поэтому рассмотрение его не займет много времени. Хотя масштаб этого взаимодействия по понятными причинам может быть весьма велик и по социальной значимости его трудно переоценить.
Прежде всего, для начала осуществления такого взаимодействия должна быть создана граница между индивидуальной психикой и психикой коллективной. Это достигается за счет создания так называемой оболочки, а в дальнейшем растворения чакр. Этим техникам мы уже уделяли внимание.
Они позволяют эффективно отграничиться от социально суггестированных влияния, прежде всего влияний опосредованных суггестивным воздействием индуктивных проекций. В силу этого субъект оказывается способен выстраивать собственную независимую от социальной суггестии линию поведения – и осуществлять не обусловленную социальной суггестию линию влияния, создавая свою систему энергетических структур. Отграничение же позволяет регистрировать социально обусловленные компоненты коллективного СУП от собственных и взаимодействовать с ними.
Сознательно используемое отграничение позволяет человеку изолировать суггестивный компонент рекламы и прочих пиар технологий, делая самого себя более независимым и осознанным.
Затем, регистрация социально обусловленных элементов коллективного СУП (эгергориальная и архетипическая компонента) позволяет оценивать динамику групп, прогнозировать групповое поведение и, как следствие, резко увеличить социальную адаптацию.
К примеру, возможно настроиться, выделить в СУП группы людей определенную эгрегориальную компоненту – и взаимодействовать с ней самым обычным образом, обращать к ней речь, жесты, доводы и метафоры. Предположим, что это предвыборная речь. Предположим, что данная эгрегориальная компонента активирована текущими социальными новостями. Успех гарантирован.
И, наконец, при помощи методов сенсорных проекций возможно и воздействовать на коллективное СУП – на энергоинформационном уровне. К примеру, не составит труда создать в нем свою конструкцию, осуществляющую направленную индукцию. Данные технологии описаны в пособии «Техника одушевления предметов». Можно создавать направленные течения в коллективном бессознательном, как описано в пособии «Мудрость».
Но это уже – отдельная тема, поскольку она основана на использовании эмоционально индексированной логики, которую применяет наше сознание для создания при процессе восприятия из хаоса внешних данных субъективно непротиворечивой и структурированной картины мира. Этому будет посвящена отдельная большая публикация, хотя немного она рассматривается в пособии «Мудрость».
Пока хотелось бы лишь подчеркнуть, что субъект-коллективное энергоинформационное взаимодействие обладает невероятными по разнообразию и действенности возможностями. Это и терапия, это и коммуникация, это и пиар-технологии, это, собственно, весь социальный пласт. Все аспекты жизни общества за исключением физических и не психических физиологических аспектов.
Техники сенсорных проекций, используемые в субъект-коллективной сфере могут применяться во всех аспектах именно социальной жизни – от психотерапии и паблик релейшнс до политики и бизнеса.
И это еще далеко не все, если посмотреть на исследуемые нами материи с философской точки зрения. Речь идет о распространении индивидуального сознания, замкнутого в черепной коробке – на коллективную сферу.
Речь идет о выходе информационного образования, нашего сознания, на информационные же просторы упорядоченной вселенной. Не больше и не меньше.
Мы не можем ответить на вопрос, что такое наше сознание, сама субъективная реальность как феномен – но в наших силах ответить на вопрос, какое оно, какими ресурсами обладает и как оно может вступать во взаимодействие с информационной же реальностью.
Может быть, это и есть единственное, что человек изучает всю свою жизнь и что стоит изучать.
Может быть, это предусмотрительно оставленный природой выход разума из тюрьмы недолговечного биологического существования.
Это может быть.
Мы не испытаем и не узнаем этого, если не пройдем этот путь. И все, что от человека требуется – подойти к реальности ощущений всерьез, изучить словарь, состоящий не из слов, а из ощущений, сделать это не в теории, а на практике.
Начать исследовать этот мир данным нам от рождения, не имеющим аналогов, чудесным и таинственным инструментом – нашим сознанием. Исследовать мир самим собой.
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
Наши партнеры и проекты
ДРУЗЬЯ, ЕСЛИ ВЫ Повстречали БИТУЮ ССЫЛКУ СООБЩИТЕ ПОЖАЛУЙСТА ОБ ЭТОМ ИСПОЛЬЗУЯ ФОРМУ НА ГЛАВНОЙ СТРАНИЦЕ (СПАСИБО)
| | | | | | | | | | | | |
| 
