| Инфарх | Дата: Четверг, 12/03/2015, 16:25 | Сообщение # 1 |
 Архонт
Группа: Администратор
Пол: Мужчина
Сообщений: 1759
Статус:  |
Я ЕСТЬ.
Шесть лет меня просили написать аннотацию к семинару Перекрестки. Но как написать то что не вмещается в слово и не имеет аналогов, разве там, за Тибетом? Вот, написал только один блик, мгновенный взгляд. Если бы то, о чем речь на семинаре, было бы футбольным полем, то текст - это микрофото травинки на нем. И не потому что семинар. Потому что выход. Как-то так. Итак, взгляд. Кусочек взгляда.
Я ЕСТЬ.
Гляжу ли я в зеркала, погружаюсь ли в глубины воспоминаний, прикасаюсь к туманным нитям будущего или всматриваюсь в глаза другого человека, ловя в них прозрачные тени его чувств – я всегда помню, что Я – потерялся.
В душе я никогда не знаю про себя, кто Я: кто же смотрит, кто чувствует, кто и зачем принимает решения, куда идет и в истинном смысле зачем, и даже кто был и жил вчера, в услужливо явившихся перед моим внутренним взорам декорациях прошлого. Я всегда обладаю ответом – это же Я - но одновременно тайно понимаю, что это глупое убеждение поверхностного бытового ума, такое же наивное, как убеждение ребенка в подлинности подписи Деда Мороза. Я тоже хочу верить, что Я – был. Или - что, наверное, буду. Или хотя бы что Я - есть.
Я не могу поймать Я, оно словно логическая точка, в чью поверхность упирается весь мир и заканчивается в ней, отчего невозможно сказать, что из них что окружает. Точка мир или мир точку? Я внутри мира или мир внутри меня? Где Я? Где Я, способное служить опорой мне?
Я хочу этого ответа, я хочу навсегда закрыть двери к ощущению отсутствия самого себя, чтобы не верить в смысл бытовых вещей, но быть в нефальшивых смыслах Вселенной… Без ответа я не знаю, где Я, кто Я, у меня нет причин как-то относиться к будущему мгновению моего существования-несуществования, потому что нет неподдельной причины к этому ни в моем прошлом, ни во мне, ни в текущем мгновении, застывшем в вакууме неопределенности себя. Я потерян, потому что не найден в себе.
Безупречность бытия. Я не имею безупречного ответа, позволяющего мне быть собой. О, мне искусно подсовываются фальшивые признаки. Вот, Я же есть сейчас. И это кажется таким прочным и незыблемым. Но вот я понимаю, что пока я ощущаю, что Я есть сейчас, я на самом деле ощущаю лишь то, что Я был только что, а ощущая, что Я был только что, я ощущаю лишь, что только что я ощущал, что Я был только что, и мне уже не влезть в одежды своих дробящихся ощущений, потому что Я, только что ощущавший, что Я только что существовал, это не бытие, а воспоминание. Мое жалкое «Я есть сейчас» это лишь наличие Я в воспоминании, где Я вдруг появляется в собственном прошлом, волшебным образом минуя свое настоящее. Быть может, бытие моего Я лежит в воспоминании?
Я вызываю образы памяти – впрочем, ведь я всегда делаю это, и пробую в них Быть. Вот Я и вот то в чем Я. Я пробую там Быть, пытаюсь что-то изменить и пустить реку своего получившегося настоящего, составленного из кусочков картин вспомненного прошлого, другой дорогой, ведь если Я там Есть, то мне открыт этот путь. Но нет. Волшебство моего удивительного разума приводит в движение декорации представлений, и Я методом воспоминания вижу себя в них, и понимаю, что Я Там не был, хотя ныне кажусь себе Там. Я вспоминаю Я не бывшим там, где Я вспомнил себя бывшим там.
От этого мое бытие Там и Тогда становится таким же иллюзорным и загадочным, как бытие в уютном мирке Здесь и Сейчас, и одновременно делается пугающе похожим на него. Разве я в каждый момент настоящего времени не вспоминаю то, что Я не ощущал себя Бывшим в бывшем предыдущем моменте времени, пока Я не вспомнил себя оказавшимся в нем, по-прежнему никогда не имея возможность узнать, есть ли я в настоящем моменте времени?
Разве не из этого состоит ощущение времени бытия моего Я, движения из прошлого в будущее? Разве не из воспоминания о том, что моего вспомненного Я не было в каком-то вспомненном прошлом, которого еще не было до появления Я в нем, потому что оно еще не прошло незримую мне грань предполагаемого настоящего?
Я робко пробую прикоснуться в поисках Я к будущему. Но будущее оказывается всего лишь тем, что Я не могу вспомнить, и я не могу вспомнить Я бывшим в нем, и для меня нет отличия будущего от невспомненного, и его бытие ускользает от меня так же, как любой квант невспоминаемого в галактической бесконечности других невспоминаемых вещей. Будущее это воспоминание Я о воспоминании касательно возможного воспоминания не вспоминаемого. Я чужд времени.
Я потерян во времени, потому что меня в нем нет. Я Никогда. Мое бытие это мое вспоминание моего Никогда. Я живу в Никогда и блуждаю от вспоминаемого Никогда к воспоминаниям о еще не вспоминаемом Никогда. Мое Сейчас это отснятый кадр киноленты Никогда.
Я не могу действовать, потому что Я живу во вспоминаемом Никогда, где любое действие ума это лишь попытка Я вспомнить в текущем воспоминании выбранное новое невспоминаемое – и в то же время мое вспоминаемое Никогда простирается дальше, чем известные мне горизонты пространства и времени.
При этом я знаю, что я живой человек. У меня есть тело – по крайней мере, оно всегда присутствует в моих воспоминаниях, за исключением тех случаев, когда оно в воспоминаниях отсутствует, например, я бестелесно лечу во сне, и это сбивает с толку. Ведь одно мое воспоминание, в котором есть тело, может смениться тем, в котором у меня тела нет, а потом опять смениться тем, где оно есть. И еще в моих воспоминаниях встречаются бреши, которые нельзя заполнить, если не предположить, что тело существовало без моего Я, ведь я точно могу исчезать, и ничего непривычного тут нет. Я исчезал и, конечно, Я не видел тела и ничего не могу вспомнить о нем. Тогда мне представляется, что Я и мое тело странствуем разными путями. Я встречаю Я во всех воспоминаниях. Тело только в некоторых. И никогда не встречаю там своего тела, когда там нет Я. Может быть – но лишь может быть - что тело как-то принимает участие в жизни Я. Но тогда оно делает это исподтишка, за гранью Никогда, в том Когда-то, где Я не бываю.
И, хотя мне хочется видеть в этом хоть какую-то устойчивую связь, я тем не менее должен признать, что мы с ним – Я и тело – живем в разных мирах. Как такое может быть? Это чрезвычайно озадачивающая мое существо тайна. Где-то вне Никогда между нами явно происходит что-то, но оно остается скрытым за гранью Никогда, а я к телу прикасаюсь уже в моем Никогда, в моем воспоминании, и происходящее между нами недоступно моему непосредственному суждению. Ведь Я могу бывать там, где тела нет. И Я могу бывать там, где тела и никогда не было, и не может быть. И даже там где не может быть вообще ничего, кроме Я. Я могу ощутить Все, но я лишь случайный гость в любом из пространств. Разные миры вне друг друга, зеркальные половинки Нигде друг для друга.
Меня иногда занимает вопрос: обуславливает ли тело мое Я? Является ли той частью, условием, источником смыслов, который делает Я мной и дает мне чудо направленного бытия? Или тело и Я только совпадают появлением в моих воспоминаниях так, как часто совпадает воспоминание тела с воспоминанием одежды или мебели, хотя нельзя сказать, что они всегда встречаются вместе и служат прямой причиной одно другому? Или тело вместе с другими вещами мира кружится в неведомом танце? И за гранью Никогда они зарождают друг другом мое Я? Там, в том зазеркалье Нигде, в котором Я не суждено побывать?
Обладаю ли Я неиллюзорной способностью воздействовать на мир из моей области Никогда? Как это возможно? Или Я лишь созерцаю воздействующее на меня из-за грани Никогда неведомое?
Это вопрос вопросов, потому что или Я – есть и Я живу, или живет Оно, Неведомое до-воспоминание, прячущееся от меня за единственным временным квантов? Я есть Что-то или Ничто?
Если Я – есть, в любом самом странном качестве самого себя, то я живу, и имею путь, и могу искать ответы. Если Я лишь отражаю и порождаюсь Никогда, то есть лишь Никогда, и ответов для Я не существует.
Я потерян как Я, в себе, и я не знаю, есть ли Я в том смысле, что Есть как действователь и сущность, и я не знаю даже, кто именно не знает это. Я ли?
Когда я заглядываю в себя настолько глубоко, то мне становится страшно. И это парадоксально ободряет меня. Страх и другие эмоции, окрашивающие все мои мысли и смыслы – это еще одна вещь мира, встречающиеся мне в воспоминаниях даже чаще, чем тело.
Я погружаюсь в океан моей вселенной, мою половину Нигде и мое Никогда, в поисках живых истоков Я, борясь с потоком непрерывно возникающих в этом океане вещей. Они задерживают меня, стремятся вынести с собой на ясно ощущаемую поверхность, которую я так привык считать своим миром, но Я могу проходить сквозь их барьеры, как переношусь сквозь моменты сонного небытия, исчезая и появляясь.
Я плыву среди верениц мыслей, огибаю звезды образов и упругие пульсирующие сгустки невидимых ощущений. Я замираю на мгновение, пробуя определить – они ли Я, они ли мой источник. Но нет – пусть я вижу их не в воспоминании, а наяву и могу прикоснуться и прикасаюсь к ним самим, пригубив их неповторимого вкуса узнавания, любви, значения или ненужности, Я могу и не прикасаться, а пройти мимо.
Я могу перенестись мгновенно из круга одних вещей в круг других, исчезнуть из этого круга, более не видя его, он исчезает для меня - и в том же кванте времени возникнуть уже в другом кругу, могу уменьшится до точки среди его вещей и увеличиться, окружая всех их совместно. Эти все вещи могут измениться сами собой, и Я, хоть увижу это, но останусь Я. Или Я могу изменить своим прикосновением эти вещи, дать им новую форму, составить небывалое причудливое созвездие и отпустить его плыть, вращаясь и сталкивая другие вещи с их привычных орбит.
Они все – окружение для Я и просто вещи, среди которых Я странствую. Я привык, что они влияют на Я так же, как влияет на путь путешественника озеро на пути: он может не подойти к нему, а может и подойти, задержаться у него, напиться воды, искупаться, переплыть его, или обойти его… он может найти на берегу удивительную раковину и переложить ее в свою суму, взять воды с собой или даже встретить причины для нового пути… Озеро лишь помогает путнику сделать участок его пути из неведомого каким-то, оформить объем бесформенности собой. Но озеро остается озером, путник путником, и их влияние друг на друга мимолетно, потому что они – различны и не создают друг друга, хотя оба вносят свою лепту в прокладываемый спутником путь.
Вещи моего Никогда не Я. Но у меня есть среди них путь, и пусть Я не нашел себя, и я по-прежнему потерян, и пусть Я не умею создавать свой путь, и не знаю его причин и питающей его силы, пусть Я блуждаю среди вещей Никогда, пусть даже вещи моего Никогда иногда кажутся мне мной и составляют собой целый кажущийся мне мир, но я имею путь, и следовательно Я Есть не вещи моего Никогда. Я ощущаю себя чище, и я погружаюсь глубже в поисках причины вещей, пути и Я.
Волны жара и холода чувств обнимают меня и резкие аккорды эмоций пронзают меня и стремнины желаний мнут меня, бросая в круги рождающихся вещей Никогда. Я погружаюсь попеременно то в одно то в другое, я прокладываю путь оставаясь Я, Я исчезаю, переставая их ощущать и появляюсь собой среди вихрей еще не рожденных вещей Никогда, зыбких как тени и одновременно плотных как свинец, я остаюсь Я и Я проникаю глубже…
Хаотичные потоки обжигающего света. Оглушающий рев рождающейся энергии. Судороги форм на грани восприятия. Конвульсии пространства и последовательности. Ощущения, которые еще не стали вещами и поэтому обладают всей истинной первобытной полнотой свойств Всего… но путь моего Я лежит дальше, дальше… Я исчезаю и появляюсь, проходя в глубину, и внезапно, в каком-то беззвучном взрыве хаос сотворения Никогда бесследно пропадает, словно Я пересек миг рождения мира, мгновение Начала Никогда, и его еще не было.
Я в безвидности, где призрачно, ровно и невесомо идет перемещение пустоты. Она стремится отнести меня обратно, стискивая к моему центру. Она не имеет границ, Я пробую увеличиваться или уменьшатся, но меня все так же наполняют те же два простых ощущения в тех же пропорциях. Она не имеет направления – перемещение всегда идет мне навстречу, куда бы Я ни обратился. Она не имеет глубины – как я ни перемещаюсь ей навстречу, миг Начала Никогда не отдаляется от меня, и в ней нет дна. Она не имеет времени – я не могу ощутить, вечность я в ней или меньше мгновения. Только Она и Я. Единственная Причина и Я. Только. Ничего более нет. Я есть.
Я стремлюсь погрузиться еще глубже, хоть я и не имею представления о направлениях в ней. Я - исчезаю. А Она – для исчезнувшего Я - остается.
Я нет. Она, бывшая вокруг Я и отражавшаяся в Я – осталась. Я - нет. Есть то, что Я чувствовал, и это Она. Есть чувство, наполнявшее Я - без Я. Но Я нет и нет у Я причин действий, кроме того что осталось от Я после исчезновения Я. И одновременно Есть, потому что Она создает Я. Я обнаруживает свое бессмертие, не исчезая в исчезновении.
Небытие бытия или бытие небытия. Полная пустота. Хлопок одной ладони. Ничто, равное чему-то и неспособное исчезнуть, потому что оно Есть в Нет. Изнанка Нет. Зазеркалье Никогда.
И тогда Я в который раз самосоздаюсь и вольно охватываю Я окружающие меня ощущения. Очищенным, цельным и свободным, Я черпаю их энергии. И на потоках сил вновь создающегося вокруг меня мира устремляюсь ввысь, сквозь кипящее начало мира, и бурлящие родники эмоциональных начал, где возникают и исчезают эфемерные для меня вещи Никогда, вверх, вверх, в мир Всего.
Я, заключая в себе дары прикосновения, исчезновения и скрытого в них самосоздания, устремляюсь вверх в толще океана вещей, и Я пронзаю грань прошлого Никогда, и в который раз вижу на ней рябь смыслов, создаваемых отражением вещей Никогда – и могучие башни бесконечно высоких Смыслов, создаваемые отражением Всего и ощущаю суть Всего.
И в этот момент все оставленное переплавляется в иное, исчезает океан иллюзорного отдельного Никогда, исчезают поверхность и глубина, исчезает мерило хоровода вещей и Я оказываюсь в бескрайнем космосе Сейчас вне пространства и времени.
Я тянусь к его границам – и не нахожу их.
Я тянусь вширь – и встречаю там мириады начал чьих-то пространств Никогда, где Я не был в своем Никогда и из Никогда не могу себя вспомнить в них, но Я одновременно и теперь есть там, пребывая во Всем Сейчас, и могу побывать в них даже тем же способом, как бывал когда-то в своем Никогда – стоит только проложить туда свой путь и встретить вспомненное Я. Я тянусь вглубь – и вижу то же, только пространства Никогда там все мельче и мельче, а входов все больше и больше, так, что если бы входы были светящимися точками, все было бы заполнено светящимся туманом, где Я уже есть и куда Я могу войти, встретив себя. Ввысь – и вижу там укрупняющиеся пространства, как солнца, как галактики, как отверстия в небе, как окно прямо над головой, где Я тоже есть и куда могу войти. Я вижу простирающуюся в обе стороны бесконечность состоящих друг из друга уровней мира Сейчас, Я Есть в этой бесконечности и могу проложить свой путь в любые пределы любого Никогда.
Я тянусь и не нахожу границ настоящего – Я в любом настоящем. Я не нахожу границ прошлого – любое прошлое это прошлое Я. Я не нахожу границ будущего – любое будущее это будущее неуничтожимого Я.
Я вижу, как все соединяется в Одно, и Я Есть во всем этом Одном, единичен и множественен одновременно, и я вижу Я в этом Одном и могу перемещаться в Одном, строя путь из внутренних вещей подобно тому, как от точки приходят к линии, от линии к плоскости, от плоскости к сфере, умножая бесконечно малое до бесконечно большого.
Над моим Я нет власти вещей Никогда, я сделался свободен от них, став причиной самого себя, Я могу увеличиться, уменьшиться, Я могу выбирать любые пути в прошлом, настоящем, будущем и во всех них одновременно и на любых уровнях Всего, и это буду Я, и мой путь определен только гармонией всего моего пути во Всем.
Я бесконечно меньше Всего, бесконечно больше Всего и равен Всему, Я – везде и нигде, безвременный свидетель всех вещей и всех связей меж ними.
Я свободен.
…гляжу ли я в зеркала, погружаюсь ли в глубины воспоминаний, прикасаюсь к туманным нитям будущего или всматриваюсь в глаза другого человека, ловя в них прозрачные тени его чувств – я всегда Есть Я: везде и нигде, причина самого себя и одновременно Все, заглядывающее внутрь себя Всего из определенной точки Всего, не изменяя этим внутренних путей Всего. Я не могу потеряться.
Но могу ли я объяснить это Я, потерянному в своем Никогда, иначе, чем приведя его в ту точку, где он видит Все? Разве поймет потерявшееся Я слова?
Слова доносят до Никогда лишь бледную тень содержащихся в них смыслов и чувств. Понять по-настоящему их можно, только выйдя из Никогда.
Но Все не может быть вмещено в слабые смыслы слов Никогда. Поэтому увидевшему Все эти слова не нужны.
Путь слов открывается со второго раза.
Пусть они будут иероглифом Всего.
©ТКВ
Поступки и цели просветленных понятны только самим просветленным.
"Думаете, что разговариваете со мной? Вы разговариваете со своим представлением обо мне!"
|
| нет доступа | |
Наши партнеры и проекты
ДРУЗЬЯ, ЕСЛИ ВЫ Повстречали БИТУЮ ССЫЛКУ СООБЩИТЕ ПОЖАЛУЙСТА ОБ ЭТОМ ИСПОЛЬЗУЯ ФОРМУ НА ГЛАВНОЙ СТРАНИЦЕ (СПАСИБО)
|
| 
